Посох пилигрима

Вильгельм, сын Роберта Дьявола, дюк Нормандии, готовился к броску на Альбион. В его войске было много славных рыцарей. Верные воинскому долгу они готовы были идти в огонь и в воду за своего сюзерена, биться со всеми соседями… но идти на Альбион, переплывать Ламанш им было страшно. Потомки отчаянных мореходов, они давно уже отвыкли от моря, заменив боевые ладьи на боевых коней. Кроме того, существовали более глубокие причины страха и нежелания рыцарей идти на Альбион. Вильгельм, упрямый, жесткий и жестокий че-ловек, получил поддержку церкви в лице Ланфранка, и вдвоем они — гений-стратег и гений-тактик — великолепно подготовились к сложной операции по вторжению на туманный остров и осуществили ее с блеском в 1066 году.

1066 год

Захват Альбиона осуществили рыцари дюка Нормандии, а также Бретани, Франции, других областей Западной Европы. Эту удачную операцию без преувеличения можно назвать крупнейшей победой рыцарей и Римской церкви, деятели которой не могли не использовать в самых разных целях эту удачу.

Тонкие аналитики духа и души, они видели, как с «Песней о Роланде» шли в войско Вильгельма молодые воины, с каким волнением исполняли они обряд посвящения в рыцари, с какой самоотверженностью сражались за веру, за дюка Нормандии и, конечно же, за деньги: уже первые корабли с богатством Альбиона ошеломили в Нормандии и во Франции всех. Роскошные золотые изделия, вывозимые с покоренного острова в огромных количествах, действовали благоприятно даже на тех, кто потерял в той войне родных. О том, что на Альбионе можно поживиться, знали все рыцари, и те, кто любил чужое добро. Это было одной из причин успешно завершенного дюком Нормандии завоевания Англии.

Но, как бы ни богат был Альбион, а всех европейских охотников до мародерства удовлетворить он не смог. К тому же Вильгельм вошел в Англию, чтобы строить там государство: централизованное, подчиненное ему одному. Грабеж, обескровливание богатой страны ему нужны были как средства, но не как единственная и конечная цель. Бедных, слабых легче подчинять. Он со своими рыцарями прекрасно справился с этой задачей, сокрушив мощь Англии, и занялся созданием централизованного государства.

Тем, кто честно сражался вместе с ним под его знаменами и хоругвью папы Римского, и кто остался в живых повезло — они получили богатство.

После долгих веков послеантичного разброда, падения жизненного уровня, бесконечных смут и войн в Европе обозначился подъем производства, а вместе с ним и демографический рывок.

Вместе с тем, разрыв между Византийской и Римской церковью мог вызывать вполне объяснимое чувство страха: ворота в Европу — город Константинополь — которые в течение пяти веков были накрепко закрыты от непрошенных гостей с Востока (персов, а затем арабов, а середины XI столетия — сельджуков Тогрула), теперь повисли на слабеющих от старости петлях…

Очень сложная ситуация!

Распри внутри каждой европейской страны, войны между государствами, давление степняков (печенегов, а затем половцев) с Северного Причерноморья, резкое усиление турок-сельджуков в Малой Азии, усиление Фатимидов на восточном и южном побережье Средиземного моря…

1072 год

В Византийской империи вспыхнула гражданская война. Ворота в Европу вновь зашатались — вот-вот рухнут.

1074 год

В Германии саксонцы подняли восстание против франконцев.

1079 год

Генрих IV разгромил всех противников и врагов в Германии и объявил войну папе Римскому.

1088 год

В Византию переселились печенеги. Сорок лет назад Дунай пересекло 800 тысяч кочевников этого племени. Теперь под ударами половцев отошли за могучую реку остальные, и в степи появились новые хозяева, которые в течение последующих полутора веков будут заниматься здесь любимым своим делом: воевать, кочуя, и кочевать, воюя.

Западно-европейскому человечеству эта степная рокировка ничего хорошего не сулила. Печенеги сбежали на Балканы по той простой причине, что они резко ослабли в военном отношении. А слабый сильного не усиливает. К тому же кочев-ники не были христианами! Конечно же, многие из них крестились, оказавшись в Византийской империи, но по духу своему они еще долгое время должны были оставаться кочевниками тюркской духовной закваски. А у тюрков религиозное настроение не совпадало с христианским — тому свидетельница ее величество История. Пропустив на свою территорию слабых печенегов, византийские императоры приобрели лишние хлопоты, а европейские повелители — лишнюю головную боль: быстро дряхлеющие монархи Константинополя словно бы забыли о вторых крупных воротах своей державы и Юга Европы — о Дунае.

1095 год