Посох Велеса

Получилось жутковато. Катя поежилась, покосилась на Ярушку, но та спокойно сидела и, улыбаясь, вместе со всеми топнула ногой. И, кажется, только Катя обратила внимание, что стены шатра всколыхнулись, будто от порыва ветра, по ним пробежал дымок, будто от тлеющей на углях ткани, взметнулся к потолку и, добежав до круглого отверстия, укутал его плотной непроницаемой пленкой.

Внутри сразу стало темно, тихо и холодно.

Катя уже хотела спросить у Ярушки, что происходит, как поняла сама: по стенам шатра, дымясь и извиваясь, полз серый сумеречный туман, местами светлый, местами – черный до синевы, с белесыми хлопьями-прожилками.

– Это что же, морок, что ли? – настороженно произнесла она, с опаской поглядывая на клубящееся за спиной марево.

Ярушка кивнула и показала подбородком на арену:

– Смотри, не то самое интересное пропустишь… В живой дымящейся темноте волхв Сытень громогласно объявил:

– Гости из туманной Англии!

По обе руки от него, напротив пустующей еще части трибун, воздух молнией рассекли две белоснежные искры. Узкие и длинные, как кошачьи зрачки, они установились параллельно друг другу, замерли на миг. С жутковато-утробным гулом искры расширились, образовав один широкий проход, из которого хлынул ослепительно-белый свет, свежий морской бриз и головокружительно-сладкий запах клевера. Протяжно вздохнула волынка, свирели выводили мелодию, которая лилась и укладывалась в замысловатые кружева.

Трибуны взорвались аплодисментами.

– Что это? – прошептала Катя, прикрывая, как и многие зрители, глаза.

– Англяне, болельщики их. Сейчас рассаживаться будут на свою сторону.

И в самом деле, привыкнув к яркому свечению, Катя заметила, что из тоннеля плотным потоком шли люди, подходили к трибунам, усаживаясь на свои места.

Широкий тоннель заискрился зеленым. Сытень возвестил:

– Встречаем команду Англии, Скотии и Вельса! Белоснежное кружево, повисшее над ареной, взмыло вверх. Из огненно-белого слепящего пространства вылетели несколько изумрудно-зеленых стрел и вонзились в прозрачную ткань, рассыпавшись сотнями кристаллов.

– Красотища-то какая!!! – воскликнула Катя, ничего подобного не ожидавшая. – А наши, наши где?!

– Смотри дальше.

Проход захлопнулся, оставив на арене десять фигур в зеленых одеждах: плотные плащи укрывали их с головы до ног, Катя смогла разглядеть в полутьме только высокие сапоги с загнутыми носками да узкие резные щиты, которые держали четверо из игроков. У остальных в руках оказались длинные и плоские деревянные биты.

– А что это за щиты у них в руках? И биты? Ярослава не успела ответить – Сытень раскатисто прорычал:

– Команда мастеров Аркаима! Встречайте! Открылся изумрудно-синий переход. Из него полились звуки гуслей и свирели, мерное дыхание кузнечного горна и звуки скрещивающихся мечей. Они тонкими малахитовыми нитями обвили уже сложенный англичанами узор, одни элементы от этого стали ярче, полнее, другие – нежнее и прозрачнее. Рисунок словно ожил.

С последней нотой проход закрылся, оставив на арене десять игроков, среди которых Катя без труда узнала Олеба, Истра и Енисею. В руках четверо участников также держали узкие щиты, а остальные – плоские деревянные биты.

Катя захлопала в ладоши и громко, с улюлюканьем крикнула:

– Ура!!!

Одна. На весь шатер.

На нее озирались, недоуменно поглядывали, кто-то крутил у виска.

Ярушка схватила ее за рукав, дернув к себе:

– Тише ты, чего ж ты орешь?!

– Так игра же! Игроков приветствую, поддерживаю свою команду, кричу «ура». У нас бы еще кричалку какую-то сочинили болельщики. Типа: «Аркаимцы, смело в бой, англичан сметем долой!»

– Тише ты! – она пригнула Катину голову, чтобы спрятать ее за спины других зрителей.

– Да что такое-то? – уже едва различимым шепотом шипела Катя. – Нельзя?

– Конечно, нельзя. Это же Шорох! Любой звук, брошенный со зла или в безудержной радости, против твоей команды идет, очки добавляет.

– Так здесь, что ли, сидеть смирнехонько надо? И смотреть только? Что за игра такая странная…

Ярушка вспылила:

– Хорошая игра! Смотри в оба и не отвлекайся. Орать, визжать и топать ногами можно, только пока волхв стучит в посох.

На арене обе команды выстроились рядом: в первом ряду восемь игроков со щитами, во втором – остальные. Затем они одновременно резко взмахнули руками, и тончайшее кружево, повисшее в воздухе над их головами, разорвалось на множество мельчайших фрагментов. Подхваченные легким порывом ветра, они белыми хлопьями взмыли под купол и опустились на ладони зрителям.

Катя тоже получила маленький, размером не больше ее ладони, цветок, тонкий, трогательный, пахнущий солнцем и летним отпуском. Она подняла восхищенный взгляд на Ярушку – та приложила легкую ажурную птичку, как брошь, к верхней рубахе-тунике. Девушка рядом с ней закрепила кружевного ужика в волосах, и тот выглядывал оттуда, поблескивая темными изумрудными глазками.

– Они держатся сами, – пояснила она шепотом. – А после игры развеются.

Катя поместила свой цветок на тыльной стороне ладони – давно хотела сделать татушку. Он словно приклеился к коже, впитался, став с ней одним целым.

– Как здорово! Волхв продолжил: