Посох волхва

– Вот здесь, – старик обвел рукой правый берег, – все твое, конунг! Правь, твори законы, милуй, наказывай, люби и ненавидь. Но там, – иссохшая рука показала в сторону противоположного берега, – не твой мир. Не пытайся понять его. И тем паче не пытайся подчинить себе. Туда уходят сны тех, кто сегодня возвысил тебя, согласившись стать твоими подданными. Там их сны становятся явью. И поверь мне: чужие сны тоже умеют мстить и наносить сокрушительные удары. Снами невозможно править. Их можно только принимать как должное. В снах сокрыта неведомая сила племени. Их нельзя презирать, потому что они не боятся презрения, их нельзя любить, ибо они не нуждаются в подобных чувствах. И самое главное – их нельзя запретить. Они живут помимо чьей-то воли и чьего-то могущества. Помни об этом, если хочешь прослыть настоящим правителем. Вот теперь, кажется, я сказал все. – Старик сделал два шага назад и встал за спиной Хельги.

А тот еще долго смотрел на левый берег Днепра, сдвинув суровые брови. Встречный ветер шевелил длинные забеленные сединой волосы князя, мягко обдувал разгоряченное пиром лицо и нес в себе звуки, которые заставляли трепетать его сердце.