Посол Господина Великого

Андрон Игнатьевич, боярин псковский, проводив отряд взглядом, к пленникам обернулся. Пяток воев при нем остались – свои же, псковские – за конвоиров. Ну, и Митря тут, Упадыш, как же без него-то?

Ставр на коня сел, рядом, на белой кобыле, боярыня. Лоб бледен, на щеках румянец болезненный, глаза пустые, со зрачками широкими. Взгляд – словно и нет ее тут… Даже Олега не узнала. Видно, опоил ее Ставр снадобьем колдовским, на сушеной конопле сваренным.

Сжалось у Олега сердце – понимал, чем грозят Софье подобные варева.

– Ну, мы в обитель Мирожскую. До Пасхи пробудем, – доехав до развилки дорог, простился с Андроном Игнатичем Ставр, свистнул слугам своим. Миг – и нет их уже, рысью к монастырю поскакали. Впереди – сам боярин, под уздцы Софьину лошадь держит. Боярыня – сама не своя – в седле сидит, качается, как бы не слетела. Нет, не слетела. Открылись ворота обители, впустили новых странников.

А боярин Андрон, да Митря, да пленники – дальше во Псков поехали. Один Гришаня-отрок где-то по лесам скитался, ежели волк какой не сожрал…

Спряталось за набежавшим облаком солнце, упала серая тень на дорогу, пробежала по лугу и, взобравшись на холм, сгинула… как сгинуло в один миг все то счастье, на которое так рассчитывал Олег Иваныч. Вот уж не везло мужику, ни в той жизни, ни в этой!

В жарко натопленной зале на лавках вдоль стен чинно сидели бояре. Их длинные шитые золотом одежды ниспадали на пол красивыми складками. Слева от иконы, в узорчатом кресле, восседал посадник, Стефан Афанасьевич, крупный дородный мужчина с длинной иссиня-черной бородой. Рядом с ним, чуть наклонившись, стоял толмач-переводчик. Не просто так стоял, вестимо. Переводил, толмачил…

Рыцарь в блестящих латах, с непокрытой головой и надменным взглядом, что-то быстро говорил посаднику, время от времени поглядывая на реакцию бояр.

– Как посланник ливонского магистра Вольтуса фон Герзе, – еле поспевал за рыцарской речью толмач, – передаю слова его таковы: отступитеся, псковичи, от землицы, что от Красного Городка ошую, испокон веков та землица орденскою была, ею и должна быть.

– Ой, лжет, ой, лжет, лыцарь, – заерзали, зашептались бояре. – Никогда та землица орденской не была…

Выслушав рыцаря, посадник, почесав бороду, встал.

– Не то просит магистр ливонский Вольтус, – медленно произнес он, стараясь, чтобы звучало весомо каждое слово. – Красный Городок да землица, что по Синей-реке, – то псковские сыздревле земли, от них отступитися – чести лишиться. Таков будет ответ Пскова немцам ливонским! Еще скажи… – Обернувшись к переводчику, посадник задумался. – Спроси-ка лучше: что отряд ливонский ныне у Красного Городка делает?

Рыцарь усмехнулся в ответ, тряхнув головою. Пояснил, что отряд тот – для его, личного магистра посланника, охраны – и только.

– Больно велик отрядец для охраны-то! – выкрикнули из дальнего угла. – Да и уж больно красиво лыцари у Городка встали… все дороженьки перекрыты. Ежели б не московское войско, пограбили б землицу-то.

Тут все бояре разом закивали. По их мнению, отряд, присланный на помощь Пскову московским князем Иваном Васильевичем, прибыл как нельзя кстати.

– Еще раз говорю, это только моя охрана, – холодно повторил рыцарь, – и, раз слова магистра фон Герзе не достигли цели, мы уйдем от Городка еще до темна.

– Зарекалася лиса в курятник не лазать!

– Прощайте, господин посадник, и вы, господа псковичи. Жаль, что не договорились.

Рыцарь поклонился и, гордо вскинув голову, быстрым шагом покинул залу. Белый плащ с черным восьмиконечным крестом развевался за его спиною, словно крылья исполинской чайки. Порывом воздуха задуло пламя свечей у входа. Посадник жестом подозвал дьяка:

– Проводите лыцаря. С почетом проводите. От меня лично подарите шубу соболью!

– Сделаем, Стефан Афанасьевич.

Ушел дьяк.

Бояре повставали с лавок:

– Зря отпустил лыцаря, Стефан Афанасьевич, надобно было имать!

– Теперя много зла натворит с отрядом своим ливонец.

– Не натворит, – усмехнувшись, посадник обвел бояр тяжелым пристальным взглядом. – Лыцарь сей, Куно, далеко благородством своим славен. Сказал: уйдут до ночи – значит, уйдут. Кроме того, там и московские вои имеются, – помолчав, добавил он.