Посол Господина Великого

Они проговорили до самого утра, до первых лучей солнца. Только когда запели на соседних дворах петухи, улеглись. Олексаха — в людской, Олег Иваныч — у себя в горнице. Долго заснуть не мог — не знал, печалиться вестям Олексахиным или радоваться. А ведь жива, выходит, Софья-то! А значит, даст бог — свидимся! Эх… Стан тонкий, кожа — будто шелк, волосы — волной золотой — глаза карие, теплые… Эх, Софьюшка…

Так и промаялся до утра Олег Иваныч. Все о Софье своей думал.

Утром, как встали — решили: нельзя Ставра в посадники допустить, то верная им погибель! А раз решили — делать надоть. Заседлал Пафнутий каурого — поехал Олег Иваныч на владычный двор, к Феофилу. Уж кто-кто, а Феофил-то давний враг Ставров. И ему посадник такой без надобности.

Поговорив с Феофилом, Олег Иваныч развил бурную деятельность. Во-первых, зашел к владычьим дьякам, пошептался. Во-вторых, к оружейникам на Щитную съездил. В-третьих — к рыбакам, на Софийский вымол. В-четвертых — на Прусскую, в церковь Святого Михаила, к пономарю Меркушу, давнему своему агенту. В-пятых… в-шестых… в-десятых…

По всему городу мотался Олег Иваныч — у Ставра врагов хватало. Даже к Борецким заезжал, к Марфе, прежнего посадника Исаака Андреевича вдовице, матери нынешнего Дмитрия. Обещала Марфа помощь оказать посильную — не лежала и у нее душа к пройдошистому боярину…

На следующее утро, с ранья прямо, Олексаха на Торг подался. Рисковал, правда, да уж ничего, обошлось.

К вечеру по городским концам активно поползли слухи. На Неревском конце поговаривали, будто хочет Ставр-боярин храм Козьмы и Демьяна срыть, да в том месте хоромы свои поставить. На конце Загородском твердили, что не только Козьмы и Демьяна, но и Георгия, и Пантелеймона. Все сроет Ставр-боярин, как только посадником станет. А на Людине-конце судачили, что Ставр-де головой нездоров — в детстве об лавку ударился. На Плотницком утверждали, будто Ставр чернокнижием занимается да колдовством, для той цели и башню себе над воротами строит. А на Славне некоторые божились, что самолично видали, как боярин с той башни на метле летал! А с метлы той искры красные сыпались! Вот страхи-то, спаси господи…

Крестились старухи в церквях, а случись Ставру-боярину проезжать мимо — пальцами на него показывали да клюками потрясали гневно.

А на Торгу-то что творилось! Рассказывали, будто Ставр в латынство впал и к стригольникам переметнулся. Да мало того, еще и волхвует на башне своей. Рыбаки на вымоле Софийском сказывали — трубу диавольскую купил Ставр у голландских немцев и с башни своей богомерзкой на небо по ночам смотрит — то дьячок церкви Федора Стратилата самолично многажды видел. А может, и не дьякон. Может, и пономарь… али просто — прохожий… Но — видели, точно! Люди зря болтать не станут.

Ни днем, ни ночью не знал покою Олег Иваныч. Неделями напролет сочинял про Ставра разные небылицы, одну другой страшней да нелепее. О смысле не особо заботился — помнил Геббельсовы слова — чем невероятнее ложь, тем скорее в нее поверят. Так и действовал. Втихаря, никакими моральными догмами не смущенный. Борьба-то шла не на жизнь, на смерть!

И ведь возымела действие пропаганда Олегова! А как же! На то и расчет был.

Сперва забор на Ставровой усадьбе навозом обкидали. Потом — людишек его, камнями. А в одну из ночей — подожгли воротную башню. Чтоб на метле не летал да не смотрел на звезды…

И главное, никто ведь ни в чем и не обвинял Ставра. Так… пустые разговоры только… А что ворота пожгли — так народишко, известно, тупой да к бунту склонный. А так… На суд владычный вызывали? Нет. Обвинение в колдовстве да в ересях предъявили? Опять нет же! Так в чем же дело, уважаемый боярин Ставр Илекович? Спать не дают? Ну, это уж дела ваши. Можем стражу на ночь дать. Своя имеется? Ну, тем более…

Ни ночью, ни днем не спал Олег Иваныч, иногда кемарил только. И Олексаха не спал, и пономарь Меркуш, и бабка Игнатиха, что колдуньей считалась, и многие… Даже Варсонофий, бывший духовник владычный, ради дела такого с дальнего монастыря приехал. Все трудились, языков да перьев с чернилами не покладая. Знал Олег Иваныч — слухи подогревать надо. Тут только расслабься — враз вся работа прахом пойдет. Нет уж… Ни днем врагу покоя, ни ночью!

Посерел весь Ставр-боярин. С лица спал. С малой охраной куда выезжать — уж и не рисковал боле. Каменюкой кто-то один раз так приложил… Хорошо — в шеломе был воинском, а не то б…