Посол Конкордии

– Уродец не слишком силен для магистра, – все маги, имеющие дар телепата и потому могущие читать и передавать мысли без ритуальной магии, могли относительно точно и, что важнее, мгновенно оценить силу любого мага вблизи.

– Благодарю, Долгирим, – мысленно произнес Нирмо, морщась от боли в зачаровываемой руке, – Что с аурой? – телепаты также могли читать ауры чародеев, выделяя предпочитаемые ими магические школы.

– Старший мастер магии порталов и мастер магии Астрала, – названный Долгиримом телепат мрачно удерживал псионический барьер перед смерчем, который только что содрогнулся от строенного попадания огненных шаров, прорвавшихся сквозь ослабевший поток крутившегося воздуха, – И высший элементалист Огня.

– Прекрасно, – саркастически буркнул Нирмо, вытягивая перед собой руку, зачарованную дуэльным заклинанием. С руки на землю множеством ручьев стекала кровь. Пока заклинание не окончит свое действие, кровь продолжит течь – так древние препятствовали долгим дуэлям, длившимся по нескольку дней. В сражении архонтов одинаковой силы погибал менее здоровый физически, – Гар, закончил?

Ответом старшему магу стал очень громкий треск и множество человеческих криков. Доминус только что обрушил часть горной тропы позади, на которой находились не потерявшие еще след остатков тайной дипломатической миссии солдаты Царства.

Одновременно с угасшими криками о помощи умолк рев смерча, и неповрежденная фигура магистра вновь стала видна его противникам.

– Мощно, – сообщил Церелис, запуская в «тысячника» огненное лассо, – Предлагаю вам сдаться. Главного отпустят за выкуп, остальные отработают в алхимических лабораториях.

Алхимические лаборатории были рабством для магов. Делать всякие малополезные чародеям и необходимые неодаренным жидкости и порошки, в том числе лучшую косметику и сильнейшие наркотики, издавна было наказанием для провинившихся магов. А в связи с тем, что для большинства алхимических эликсиров и смесей требовалось очень малое количество магической энергии, то чародеи в антимагических кандалах были самым привлекательным капиталовложением для владельцев алхимических лабораторий. Сбежать такие маги не могли, если тщательно следить за выходом алхимической продукции и рассчитывать траты магической силы, а единственным профессиональным риском таких купцов были огромные проблемы с магическим сообществом. Чародеям, индифферентно относящимся к рабам-неодаренным и даже к рабам-магам, сохраняющим свою силу, было крайне неприятно видеть лишающие силы кандалы, ибо в них теоретически можно было облечь даже Высшего мага. А вот срок жизни мага в антимагических кандалах измерялся парой лет – вместо гарантированных нескольких сотен в своем теле и перспективой вечности вне его.

Ну а потому любой маг достаточно высокого ранга, увидевший алхимическую лабораторию, становился свидетелем пожара, наводнения, грозы, землетрясения или иного стихийного бедствия в зависимости от предпочитаемой им магической школы, выборочно поражавшего лабораторию. В отдельных случаях, вроде известной эльфийской плантации алхимиков-рабовладельцев Гуоптриорума в одноименном городе, такими свидетелями становилось около десятка Высших магов, а стихийные бедствия, массовые помешательства и прочие магические беды поражали целый город, как бы хорошо он не был защищен.

От более чем прибыльного бизнеса (базовые ингредиенты, еда и вода для рабов, пара магов-аналитиков и десяток вышибал в качестве охраны, что в сумме не выходило за пределы пяти сотен монет в неделю, в обмен на товар стоимостью более десятка тысяч динариев ежемесячно) отказываться купцы не спешили, так что алхимические лаборатории периодически объявлялись в самых отдаленных уголках мира, а спрос на магов в антимагических кандалах был стабильно высок.

– Твою сдачу принимаем. Кто внесет за тебя выкуп? И кто остальные-то? – издевательски крикнул Гар, метнув магией метрового диаметра камень, пролетевший в десятке сантиметров от головы магистра.

Магистр взглянул на Гара и тепло, по-отечески улыбнулся. Уже готовое рассыпаться лассо, удерживаемое незримой копией Руки Архонта, вытянулось, изогнулось и ударило одним из своих концов в Гара. Потом ринулось вперед и, просачиваясь сквозь сжатую Руку, опутало доминуса огненными цепями. Цепи почти мгновенно исчезли, будучи лишенными магическое подпитки, но свое дело сделали.

Освобожденный от огненных пут маг выглядел ужасно. Великое множество ожогов превратили его тело в почти черный кусок плохо прожарившегося мяса, а кое-где кожа была в прямом смысле слова испепелена. Неуклюже взмахнув рукой, Гар открыл в земле пролом и рухнул туда. Пролом немедленно закрылся, отсекая доминуса от сражающихся.

Вокруг магистра замерцал сине-зеленый портальный щит, принимавший на себя всех угрозы. Запущенная «вышибалой» цепочка сиреневых огоньков, вызывающих сильнейшие и необратимые психические расстройства, бесследно исчезла в неведомых далях, но щит продолжал вспыхивать с высочайшей частотой, освещая окрестности не хуже заходящего солнца.