Посол Конкордии

Он махнул рукой доминусу, вышел из кабинета и направился к выходу из здания гильдии. Телохранители, занявшие при входе позиции по обе стороны двери, спрятали усмешки, пока Нирмо проходил мимо них. Когда Нирмо магией отодвинул заскрипевшие двери, Дорам выскользнул из кабинета с витражными дверьми, застегивая мантию. Нилуэ беззвучно, но весьма экспрессивно похлопал руками, поддерживая выбор друга. Нирмо тут же резко развернулся на пятках и бешено взглянул на своего телохранителя. Металл облегченных магией латных доспехов Нилуэ лязгнул, когда тот вытянулся во фрунт. Нирмо испытывающе взглянул в прорези шлема телохранителя, еще раз резко развернулся и быстро пошел по дорожке, ведущей от гильдии наемников. Белая незагрязняющаяся мантия развевалась, а оба телохранителя едва поспевали за магом в своих доспехах.

6. Ad gloriam

Нирмо, Гар и еще пять магов, трое из которых значились в штате Юстиции Тайн Глелисы, тащились за весьма толстым тюремщиком по главной городской тюрьме. Сразу за ними шагали телохранители Нирмо и отряд северных охотников.

Три предыдущих дня, сразу после дня визита в гильдию наемников Глелисы, Нирмо провел в таверне, отдыхая и инспектируя тамошний бар, Дорам – инспектируя свой «походный бордель», как тихо называли этот отряд наемников сотники и телохранители Нирмо, ставшие приятелями за последнюю неделю, а остальные маги Конкордии в городе занимались ревизией документов Юстиции Тайн.

Как только Нирмо успокоился, он присоединился к инспекции, что поставило крест на изучении бумаг – старший маг так демонстративно кашлял каждый раз, когда в поле его зрения оказывалась немагическая бумажка старше десяти лет от момента написания, что работать в условиях усиленного заклинанием громкости постоянного кашля Гару быстро надоело, и он нашел пару бумаг, которые можно было проверить.

В частности, несколько неодаренных помощников чернокнижника, казненного лет двадцать назад, до сих пор томились в этой тюрьме. По каким-то причинам некоторые люди были неспособны контактировать с древними хтоническими тварями и служить им, а потому в случае обвинения в магических преступлениях могли рассчитывать на мягкий приговор – пожизненное заключение вместо смерти.

Допросить их с заклинанием истины с целью выяснить соответствие их показания зафиксированным в бумагах – прекрасный пример задания, которое «может дать срезовый анализ качества работы Юстиции Тайн Глелисы». Именно так выразился Гар, с ехидной усмешкой вручая Нирмо папку с делом того чернокнижника. Документам в папке было лет двадцать, и в них не было ни капли магии. Зато между страницами остались короткие волосы архивариуса, который папку сшивал, и множества неопределимых частиц.

- А я говорю, Раскрытие истины фон Шлоиа – лучший вариант! – все имена гномов, как личные, так и названия маноров и городов, имели не меньше трех гласных или согласных подряд в своем составе. Один из ритуалистов, адепт Гвиредо, оказался большим поклонником гномского мудреца и правителя подземного города Шлоиа, который прославился своим мощным заклинанием истины.

– Чушь собачья. Простое Око незримого вместе с чтением аур решит все наши проблемы! – спорил с ним Гар. Конечно, доминус мог просто приказать нитруму, но три дня с бумажками заставили Гара более терпимо относиться к возможным развлечениям.

Аргументов у обоих спорщиков было всего два – адепт Гвиредо говорил, что тот гном аристократ и одно сложное заклинание дает более гарантированный результат, чем два простых, а адепт Гар, наоборот, указывал на то, что доверять записям недоростка нечеловеческой расы по меньшей мере наивно, а два простых заклинания легче в исполнении, чем одно сложное. Приводить одинаковые аргументы магам давно наскучило, и они уже минут пятнадцать упражнялись в тонких взаимных оскорблениях, перемежающихся утверждениями своей позиции – исключительно для того, чтобы не забыть, кто именно на какой стороне.

Судя по характеру спора и частоте утверждений, обоим спорщикам было глубоко плевать на то, какой заклинание будет в итоге выбрано. А вот на то, за кем останется последнее слово, плевать им не было.

В итоге спор разрешил Нирмо, сказав, что они воспользуются обычными пытками и псионическим чувством лжи, присущим второму ритуалисту – тому самому, который нанял в телохранители пиратов. Осведомившись у тюремщика, сколько осталось идти до камер помощников чернокнижника, и получив ответ о том, что до демонов много, Гар оставил Гвиредо в покое и повернулся к Нирмо, спрашивая, зачем вообще пытать слуг казненного.

Философски пожав плечами, старший маг сообщил, что можно и не пытать, но если хочется, то можно и пытать. А потом приказал соблюдать молчание, и оставшиеся полчаса тишина подземной части тюрьмы прерывалась лишь редкими всхлипами, всхрапываниями или вскриками заключенных, тяжелым дыханием тюремщика-проводника и стуком о каменный пол окованных сапог телохранителей Нирмо и его стальной трости.