Посол на подмене

Зеленоглазые гвардейцы ждали на арене неподалеку от Храма. Они предусмотрительно молчали, так как звук на этой открытой площадке распространялся очень хорошо – не посекретничаешь, ни начальство, ни охраняемый объект не обсудишь, да и о личной жизни оповещать всю округу не хотелось бы. Мало ли кто шастает возле входа за завесой тумана? К тому же не то это место для обычного общения, Богиня, как истинная женщина, предпочитала единолично царить в умах и душах подопечных, которые приходили в гости. Ослушники запросто и по паре сложных поединков доблести могли получить в наказание, а особо наглые – и на поединок силы нарваться.

– Теперь самое время присесть на последний ряд амфитеатра, где звук не так сильно распространяется, и поговорить, – заявил кори Ксантар и покосился на вампира, которого с удовольствием отправил бы обратно в посольство. Но ведь не уйдет… Пусть уж лучше слушает, ведь тайны собственной страны он обсуждать не собирался, а тайн белавского посла ему не жаль. Может, Роэн сосредоточится на шпионаже за Никоэлем и перестанет действовать ему на нервы своими выходками? Было бы неплохо.

– Кори! – окликнул начальника тайной канцелярии один из гвардейцев. – А вы уверены, что с послом все хорошо и визит в Храм нашей Богини ему не повредил?

– Да, а что? Вроде все в порядке, даже к алтарю смог прикоснуться.

– У него опять с глазами что-то не то, – пояснил тот же гвардеец, который накануне вечером удивлялся странным радужкам Никоэля.

Взгляды всех окружающих скрестились на лице белавца. Метаться было поздно. Ник вскинул подбородок и решил не скрывать свой дефект, пусть изучают. Эх, как не вовремя-то эликсир прекратил действовать, и четырех часов вроде не прошло. Он ведь не нервничал, не напрягался, с другими химическими соединениями не взаимодействовал. Разве что туман как-то повлиял…

– Ты же, по-моему, кареглазый был? – нахмурившись, осведомился кори Ксантар.

– Был! Я свидетель! – воскликнул Роэн вместо белавца. – Что-то тут не так.

– А что вам не нравится? – вызывающе спросил Ник, тяготясь чужим вниманием. Опять он шокировал окружающих, опять в напряжении придется ждать, как изменится их отношение. – Белая радужка не означает слепоту.

– Белая? А фиолетовую не хочешь?! – возопил министр иностранных дел, хватаясь за голову. Что за шутки?

– Зеркало есть? – хриплым от волнения голосом спросил белавец, ощупывая карманы, хотя и без того знал, что у него такой аксессуар не водился.

Как и следовало ожидать, гвардейцы отрицательно помотали головами, кори Ксантар развел руками, фин Астор даже не шевельнулся. Зато Роэн выудил из внутреннего кармана камзола небольшой кругляш без рамки – слишком простой для важного чиновника, зато в самый раз для шпиона, любящего тайком заглянуть за угол. Впрочем, ни белавца, ни тариманцев сейчас не заботили склонности вампира. Никоэль быстро выхватил зеркало из рук коллеги и принялся пристально изучать свое отражение. Все лицо на поверхности не помещалось, а вот один глаз… Левый действительно был фиолетовым. Чуть повернув голову, парень убедился, что и правый тоже. Тысяча драконов! Он ничего не понимает…

– Давайте разберемся, – потребовал фин Астор. – Какого цвета глаза были изначально?

– Белые, – ответил Ник, завороженно изучая отражение. Кажется, цвет ему подходил, красиво.

– Таких не бывает, особенно у вас, в Белавии, – подал голос Роэн, но, подумав, добавил: – Разве что у слепых. Но ведь ты точно был зрячим, я бы заметил неладное.

– Я не вру. Меня в детстве дразнили Бельмоглазым, пока я не составил эликсир, позволяющий на двенадцать часов окрасить радужку в коричневый, – пояснил Никоэль. – На собственном примере могу утверждать, что белые глаза возможны.

– У нормальных людей – нет, – не согласился вампир, заинтересованно рассматривая парня, словно увидел впервые. – Может, у других рас?

– У младенцев, – почти беззвучно произнес кори Ксантар.

– У кого? – подумал, что ослышался, Роэн.

– Белые глаза у младенцев нашей расы, не прошедших в Храме обряд принятия династии, – громче повторил начальник тайной канцелярии. – Поздравляю, Астор, кажется, я уже и без расследования выяснил, кто является твоим четвертым подопечным, недавно прошедшим обряд Обретения и ставшим совершеннолетним. – И он хлопнул друга по плечу.

– Теряешь квалификацию, потому что я об этом догадался еще минуту назад, – язвительно отозвался министр. – Только Никоэль ведь белавец.

– Наполовину, наверное. – Парень счел момент подходящим для объяснения. – Во всяком случае, я так думаю, потому что граф Иберникский нашел меня неподалеку от вашей границы. А еще мне слишком просто дается тариманский язык, хотя я не учил его в таком объеме. Да и Черныш, и появившиеся способности к магии это подтверждают.

Астор и Ксантар переглянулись, словно мысленно обменивались мнениями.

– Все совпадает, – заключил начальник тайной канцелярии. – Хотя у нас не принято бросать детей, пусть и полукровок.