Посол в запретную зону

Зато Олег мгновенно съехал вниз по крутой спине огромного жука, словно всю жизнь покидал воздушный транспорт таким странным способом. Сидевшие у костра люди не обратили на его приближение особого внимания. Во всяком случае, не стали сразу же хвататься за оружие, и это ему понравилось. Возможно, с этой троицей удастся договориться.

Не дожидаясь приглашения, он уселся напротив человека, которого сразу же принял за главного в этом маленьком отряде и, как выяснилось позже, не ошибся.

Этот человек был худ той особой худобой, которая скрывает под собой стальные мышцы. Его левую щеку пересекал глубокий шрам, а темные глаза смотрели на гостя спокойно и уверенно. Говорил он на интерлекте, языке, давно ставшем общим для всех разумных рас Галактики, довольно медленно, но вполне отчетливо.

— И откуда же к нам пожаловали такие странные гости?

— Вообще-то мы издалека.

— Из какого «далека»?

— Отсюда не видно, — усмехнулся Олег своей не слишком удачной шутке и продолжил, поскольку все трое сидевших у костра незнакомцев заметно напряглись, ожидая его ответа: — Вчера утром мы покинули «Голубой Цветок», так, кажется, его жители называют свой странный поселок, и направились в столицу. Но жуколет израсходовал весь запас энергии, и нам пришлось заночевать в лесу.

— Так вот откуда у вас ЖУК. Вы не похожи на цветочников.

— Мы не цветочники.

— Но вы и не вольные. На вас одежда цветочников, и вы умеете управлять ЖУКОМ. Зачем ты морочишь мне голову?

Секунду Олег раздумывал, затем решительно достал из кобуры игольник и протянул его на раскрытой ладони своему собеседнику. Судя по тому, что ни его поза, ни даже выражение глаз не изменились, он не предполагал, что этот предмет может быть оружием.

— Ты видел когда-нибудь у цветочников такое оружие? Оно пробивает хорстов насквозь.

— Ты хочешь сказать, что эта пустяковина может быть оружием?

Объяснять было бесполезно. Гораздо большее впечатление должна была произвести на нежданных гостей демонстрация игольника в действии, и Олег, сдвинув ограничитель на полную мощность, выстрелил по верхушке дерева, росшего на противоположной стороне поляны. Игольник тихо свистнул. И больше ничего не произошло. Все трое с недоумением смотрели то на Олега, то на дерево.

— Ты хочешь сказать, что эта свистулька является твоим оружием?

Но в это время налетел порыв ветра, и подрезанная верхушка дерева, отделившись от основного ствола, с грохотом обрушилась на землю.

Словно не веря собственным глазам, все трое подошли к ней и долго молча изучали срез, оставленный взорвавшимися иглами.

— Да, это оружие, — наконец подвел итог этому исследованию человек со шрамом. — О таком оружии мы никогда не слышали. Ты мог бы убить нас, не сходя со спины жука. Но ты этого не сделал, значит, ты не цветочник.

— Я не цветочник, — еще раз подтвердил Олег его очевидный вывод. — А что, те, кого ты называешь «цветочниками», имеют привычку стрелять в людей без всякого повода?

— Они называют нас «изгнанцами». Мы редко видимся с «цветочниками», но если это случается, в нас стреляют без предупреждения.

— В чем причина такой вражды? — спросил Олег, нахмурившись, он не мог поверить в то, что кто-то может выстрелить в человека без предупреждения и без всякого повода. Даже в схватках с ширанцами действовал особый кодекс чести, запрещавший открывать огонь без предупреждения.

— Ты действительно прибыл из места, «которое отсюда не видно», раз не знаешь таких элементарных вещей.

Вся троица неторопливо вернулась к костру, и Олег отправил свой игольник обратно в кобуру, от греха подальше, радуясь тому, что его новые знакомые не проявили к его оружию слишком большого интереса.

— Иногда в поселках цветочников рождаются ненормальные дети, — продолжил свой рассказ Ингруд, так звали человека со шрамом. — Эти дети не обладают способностью молчаливой речи и не могут отдавать команды цветку. Они неспособны получить от него даже глоток воды. Поэтому их изгоняют из поселка в лес, на съедение хорстам. Вот только хорсты нас не трогают, мы для них несъедобны, их интересуют лишь те, кто умеет передавать свои мысли. Со временем в лесу возникли поселения тех, кто не может жить вместе с цветочными паразитами.

Наши дороги редко пересекаются, но застарелая обида постепенно переросла в ненависть, и в конце концов мы стали отлавливать неосторожных цветолюбов, едва они покидали границы своего неприступного цветка.

Нам необходимы предметы, которые они производят в своих поселениях, особенно нравится их пьянящий сок. Ну а в ответ они отрастили в цветах оружие, способное убивать на расстоянии, гораздо более эффективное, чем твоя игрушка. Одного выстрела достаточно, чтобы от всего нашего поселения остались только головешки. Вот так и живем! — закончил свой рассказ Ингруд, возвращаясь к прерванным обязанностям кострового. — Ты, наверное, есть хочешь? — обратился он к Олегу с неожиданным вопросом, снимая с углей деревянный шампур, на котором были нанизаны какие-то здешние, неизвестные Олегу грибы.

— Да нет, не очень…