Посольская школа. Душа Сокола

Я отвернулась от цветов, сладостей, звона стекла и вереницы кадетов. Смотрела только на того мужчину, которого совсем скоро назову мужем.

— Тебе идёт светлый камзол. Обещай, что будешь чаще его носить.

— Для тебя я готов наряжаться хоть каждый день, — тихо ответил он, крепче сжимая мою руку.

— Если папа даст благословение, — шутливо напомнила я. — Учти, он настроен оградить свою девочку от первого бабника Фитоллии.

— Я привёл серьёзное подкрепление, — Сокол глазами показал на Магнуса. — Запасся провиантом и разработал тактику осады. Вот увидишь, уже к третьей бутылке бастионы упрямства падут.

— Противник опытен и подготовлен, — погрозила я пальцем. — Как бы нападающим не угодить в собственную ловушку.

— Но ты же не оставишь нас лежать на поле брани, побеждённых красным фитоллийским? Донесёшь до полевого лазарета, развёрнутого в комнате для гостей? Мы с Магнусом привыкли храпеть в комфорте.

— Так вот зачем вы пришли на самом деле? — расхохоталась я. — Сватовство — удобный предлог?

— Репетиция помолвки и свадьбы, — проворковал Ричи мне на ухо. — Я всех демонов Бездны уговорю нам помочь, не то, что твоего отца.

— Тогда нам стоит начать.

И я потянула его за собой в столовую.

Глава 28. Разговоры о будущем

Стол ломился от закусок и горячих блюд. Бараньи рёбрышки с кислым соусом, фаршированная утка и рассыпчатый жёлтый рис. Из напитков — вино для мужчин, яблочный сок для меня. Графин с ним поставили специально поближе к моему месту.

Папа сел справа, а гостей посадили напротив. Стоило оторвать взгляд от тарелки, как я натыкалась на довольного собой Сокола.

Я принюхалась, не скрываясь, раз уж все присутствующие за столом в курсе моего маленького секретика. Хотела прочитать эмоции Ричи, понять, что он прячет за своей весёлостью, но привычно потерпела неудачу. Ароматы наших отцов перебивали те слабые отголоски, которые можно было поймать. Азарт, судя по блеску в глазах, исходил от Магнуса, а мой папа источал запах бумажной пыли — сосредоточенности.

“Торговаться будет”, — поняла я.

— Утка сегодня великолепна, — с сытой улыбкой сказал Магнус. — Твоя дочь готовила, Витт?

— Вы до сих пор живы, — неловко пошутила я. — значит, готовила наша повариха.

— А скатерть вышивала швея? — продолжал допытываться будущий свёкор. — И на стол накрывали слуги?

Я хотела ответить, что у меня в штате работает искусная швея, а тарелки на стол я умею расставлять магией, но не стала. Кажется, Магнус решил сбить мою стоимость на рынке невест, чтобы убедить папу — первый бабник Фитоллии будет мне отличной партией.

— Да, — покорно кивнула я, на всякий случай снова втягивая воздух.

Никакого злорадства или гнева со стороны приёмного отца моего жениха. Только азарт и тонкие нотки отцовской заботы.

— Таз у неё узкий, — продолжал “закапывать” меня свёкор. — Рожать будет тяжело.

— В повозку вместо лошади не запряжёшь, — подхватил лин Витт, — надел не вспашешь. Одна беда с этими магически одарёнными аристократками. Их несчастным отцам приходится давать за них богатое приданое, чтобы хоть чем-то компенсировать негодность невесты. Три тысячи золотых вас устроят, дорогие сваты? Не считая сукна, посуды и домашней утвари из серебра.

— Даже не знаю, — протянул Магнус, накалывая кусочек утки серебряной вилкой из того самого приданого. — Она ещё и нюхач. Да и годы не те…

Ричи скрипнул зубами и прикрыл глаза. Я боялась, что вступится за меня и устроит скандал, но жених с трудом сдерживал смех. Я видела, как дрожали его ресницы и кривились губы.

— Пересидела в девках, ага, — согласился отец. — На работу зачем-то устроилась, науки изучала. Четыре тысячи золотых.

Я от удивления даже забыла мысленно съязвить. Вот настолько негодная невеста? Прямо на целых четыре тысячи золотых?

— Без ножа меня режешь, — качал головой будущий свёкор. — Умная женщина — горе в семье. Бедный мой сын. Она ещё и красива! Видят боги, никакого проку в хозяйстве не будет. Но четыре тысячи — хорошая сумма. Я добавлю к ним пять своих, если по рукам ударим. Пусть молодые распоряжаются ими, как захотят.

Кажется, Магнус решил за день нарушить больше традиций клана, чем я за всю жизнь. Обычно золото из приданого семья жениха забирала себе, но за Сокола отец решил ещё и приплатить. А все деньги передавались нам.

“Видят предки, это не я заразила семью жениха бунтарскими замашками!”

Аромат хвои заполонил столовую. Шокировать свёкор умел и любил. Светился, рассматривая наши вытянувшиеся лица. Даже невозмутимый Сокол не ожидал от отца подобных фокусов.

— Девять тысяч, — выдохнул он. — Что мы будем делать с такими деньгами? Ладно, дом большой построим, сад вокруг него разобьём. А остальное куда?