Посольская школа. Невеста Сокола

– Глупости, – сдвинул брови Сокол. – Высокомерие лина Делири по большей части напускное, а сегодня он ещё и гость на вашем празднике. Пьёт вино, дегустирует закуски и вполне расположен к беседе. Вы позволите вас проводить?

Бездна, лучший убийца и в качестве охранника остаётся лучшим. Всех контролирует, всё знает.

Я подобрала юбки и пошла рядом с Соколом на восточную сторону двора. Отец нынешнего главы давно был в отставке. Воспитывал новорожденного сына, помогал жене выращивать цветы в саду, но до сих пор вызывал трепет в сердцах соклановцев одним своим грозным видом.

– Ясных дней, лин Делири, – поздоровалась я.

Ксанир отправил в рот вторую половину тарталетки с жареными грибами и обернулся.

– М-м-м, – протянул он. – Дочь Витта и негодный соколёнок. Флиртуете или уже ищете место, где уединиться?

– Мы искали вас, – вспыхнула я. Тонкие намёки на то, что весь клан с нетерпением ждёт помолвки с каждым днём становились всё толще. – Очень нужен совет, лин Ксанир.

– Какое постельное бельё выбрать? – усмехнулся он, запивая вторую тарталетку красным фитоллийским. – Только не шёлковое. Оно противно липнет к мокрому после близости телу. И вышивкой не увлекайтесь. А то я один раз всерьёз подозревал у себя кожную сыпь необычной формы. Зря к лекарю сходил. Сокол, выдыхай, у тебя сейчас волосы огнём вспыхнут. Завёлся. Уже и пошутить нельзя по-стариковски. Слушаю, лина Амелия.

Я сама была готова загореться. Лин Ксанир и так был не самым приятным собеседником, а после двух бокалов вина становился невыносимым. Как его столько лет терпела жена?

– У одного из сирот клана необычный дар, – начала я. – Невил причиняет боль прикосновением. Перчатки смягчают воздействие, но ходить в них постоянно ребëнок не может. Нужно учиться контролировать силу. Я слышала, у вас похожий дар. Подумала, может, вы посоветуете упражнения или литературу.

– Жалко мальчика? – нахмурился старый воин. – Не хочешь, чтобы он чувствовал себя изгоем? Первое, что нужно сделать – не давать ему “умных” книжек. Там контроль прививают через подавление. Он и так дышать боится, а тут вообще жить не захочет. Инструкторов для него выбирай тщательно. Не совру, если скажу, что не каждый возьмётся.

– Хорс пока справляется, – осторожно заметила я.

– Он же из ума выжил, – сквасился Ксанир. – Нет, Хорс, конечно, разложит дар на составляющие, объяснит, что именно причиняет боль, но мальчишке не знания нужны. Он понимать себя должен. Чувствовать. Тогда и перчатки не пригодятся.

Старый воин переложил бокал в другую руку и показал нам голую ладонь.

– Никто из инструкторов не сможет научить Невила этому, – я прикусила губу. – Слишком нагло просить вас стать наставником для мальчика, но я надеюсь…

– В тебе материнский инстинкт бушует, – цокнул языком Ксанир. – Замуж пора. Но давай так. За помолвочным браслетом пойдёшь к Соколу, а я согласен посмотреть мальчика. Сегодня, завтра?

Далась им моя помолвка! Понять Магнуса я могла, он волновался за сына. А лину Ксаниру какой толк от браслета на моём запястье?

– Однако. Мнение лина Сокола вас не интересует? – с трудом нашлась я с ответом. – Он не обязан жениться на мне из-за вашей прихоти.

Бывший глава клана выразительно посмотрел на лучшего убийцу. Сочувствие, распустившееся мощным облаком после рассказа о Невиле, стало ещё ярче. Не со зла Ксанир нас подкалывал. Суровых воинов с детства учили пренебрегать эмоциями, высмеивать “розовые сопли и бабские переживания”. Поэтому одни ёрничали, а другие молчали. Сокола будто совсем не стало. Он застыл скалой за моим плечом и не шевелился.

– Перебрал я чутка, – повинился Ксанир. – Извиняйте.

– Нет, я давно собираюсь, всё момент подгадать не могу, – тихо ответил Сокол и полез в карман. – Полгода браслет с собой ношу. Ювелира извёл придирками, пять раз переделывали. Не артефакт, конечно, как у правящей семьи, но хотелось, чтобы всё было идеально.

Теперь в тень ушёл Ксанир. Усилием воли подавил эмоции и отступил на два шага. А я смотрела, как мой жених разворачивает тряпицу. Помолвочный браслет был украшен затейливым орнаментом. Ни цветов, ни животных, ни символов. Запечатлённое в металле ажурное совершенство.

– Амелия, – хрипло сказал Сокол и закашлялся, возвращая чистоту своему голосу. – Ты станешь моей женой?

Я молчала, не зная, что ответить. Отец не дал благословения. Без него помолвка казалась ненастоящей, а браслет игрушечным. Но я боялась, что отказав Соколу сейчас, потеряю его навсегда.

"Магнус обещал помочь, – вспомнила я. – Папа будет рад за меня."

– Да, я стану твоей женой, Сокол.

Музыканты не играли, в небе не зажигались огни, но я дышать перестала, переживая момент. Жених застегнул на моей руке браслет. Холодный и тяжёлый.

– Надо выпить по этому поводу, – заявил Ксанир и захлопал в ладоши. – Поздравляю, молодые. Клянусь, никому не скажу до официального объявления. Красавица, вина!

Служанка остановилась возле нас с подносом сливового. Я не чувствовала рук и не поняла, как в них оказался бокал. В себя пришла лишь на втором глотке.

– Церемония будет, – шёпотом пообещал Сокол, наклонившись к моему уху. – Всё будет.