Посольство в Московию 1569-1572

Вечером накануне Крещения ⁵² мы попросили секретаря, чтобы царевичи вместе с боярским советом выступили посредниками и уменьшили злобу царя на Швецию. В Крещение нас привели на их собрание. Там был царевич, которого называли черкесом; по слухам, прославленный герой ⁵³. Мы упали на колени и по русскому обычаю били челом о землю. Потом, стоя почти в центре комнаты, просили, чтобы совет обратился к царевичам с просьбой вместе с боярским советом защитить нас перед русским царем,-чтобы он, оставив злобу, проявил к нам царское расположение и не дал своему войску разорить огнем и мечом Финляндию. В войне прольется много невинной христианской крови с обеих сторон, и это будет глумлением над Господом, а также большим ущербом и бедой для народа. Желая предотвратить это, мы умоляли, чтобы они сами представили себе этот ужас и уговорили Великого князя отказаться от мысли о войне. Узнав о такой проявленной милости к его подданным, жителям Шведского государства, наш Великодержавный и милостивый король, со своей стороны, оказал бы взаимную благожелательность Великому князю. Несомненно, что и самому Господу было бы угодно такое предотвращение разорения и гибели. Они ответили, что в их содействии не будет недостатка. Мы пожелали им удачи.

На следующее утро нам объявили, что следует одеться должным образом, поскольку вскоре мы предстанем перед русским Великим князем и царем. Это произошло через два часа. Сначала нас проводили в дом дьяков, а оттуда в царский дворец. Войдя туда, мы снова пали ниц, склонив к земле головы. Мы сделали это дважды, так как здесь были оба царевича. После этих знаков уважения мы подошли немного поближе и проделали то же самое еще раз. Наконец Великий князь приказал нам встать, сказав, что он христианский князь и правитель и поэтому не требует, чтобы перед ним лежали на полу.

Потом он стал рассказывать, как в правление короля Эрика ⁵⁴ он отправил своих курьеров в Стокгольм, где их поместили в чумное место. Там их руководитель умер от чумы, и товарищи вернулись в Россию без него ⁵⁵. "Поскольку король Эрик не получил точной информации о цели их миссии, он сам послал к нам Юхана Ларссона (здесь и далее, вплоть до окончания абзаца, повествование ведется от лица Великого князя.-Примеч. сост.), который подробно расспросил нас обо всех делах. Мы просили его передать королю, чтобы тот отправил сюда послов, с которыми мы могли бы переговорить о завоевании Ливонии и о супруге герцога Юхана, Катарине. К нам прибыли послами из Швеции господа Нильс Гюлленшерна ⁵⁶ и Матиас Шуберт со свитой, которые привезли скрепленные печатями письма с обещанием отдать нам госпожу Катарину, якобы оставшуюся после герцога Юхана вдовой без наследников. Какой порядочный человек захочет разлучать мать с детьми и мужа с женой? Введенные в заблуждение обещаниями и письмами, мы поверили и подтвердили мирный договор целованием креста, и это сделал не новгородский Наместник, как это было раньше принято, а мы собственной персоной. Мы, со своей стороны, послали своих людей в Швецию, где их держали долго и вопреки старым обычаям. Наконец они, пережив всяческие оскорбления и жестокую несправедливость, возвратились ограбленные и не выполнившие своей задачи ⁵⁷. Потом приехали вы, и мы позвали вас сюда, хотя о вашем прибытии до того, когда вы сразу после Рождества появились в Новгороде, ничего не было известно. После того, как Наместник и бояре изучили ваше дело, мы пришли к мнению, что вы вели себя как сумасшедшие, желая вопреки старому обычаю, который давно был принят в отношениях между Россией и Швецией, решать большие дела. Поэтому мы решили отомстить за несправедливость, пережитую нашими послами, а также за ваше упрямство, и разрешили оскорблять вас и лишить имущества. Так вас держали здесь более двух лет, словно пленников, и король совершенно справедливо желал освободить вас. Но он только больше разозлил нас оскорбительными письмами⁵⁸, угрожая обнажить свой меч и прервать мир. Однако больше нас тронули мольбы и рекомендации наших любимых сыновей и всех советников и бояр. Поэтму мы теперь умеряем свой гнев и в этот раз больше не потревожим ваш народ, если король проявит благоразумие и, довольствуясь своим государством, оставит Ливонию, которая по правам наследства принадлежит нам. Если же он не пожелает удалиться оттуда, то мы покажем кто на что способен и чей меч бьет сильнее и глубже. Это мы хотим через вас передать вашему королю".

Кроме того, царь приказал нам обедать с ним в этот день. Блюда были приготовлены великолепно, и накормив нас, царь, подняв чарку меда, попрощался с нами за руку.