Посредник

Я подключаю телефон к отличной аудиосистеме Данте, загружаю свой плейлист и приступаю к работе. Я принимаю вдвое больше мер предосторожности, чем два дня назад, но на этот раз расшифровка проходит гораздо быстрее. К тому времени, как Данте возвращается домой в одиннадцать вечера ― он такой трудоголик, ― мне удается взломать шифр. Я даже приступила к анализу данных.

Углубившись в финансовые отчеты Верратти и сосредоточившись на своих делах, я не слышу, как открывается входная дверь. Только когда Данте стучит в дверь кабинета, я понимаю, что он вернулся домой.

― Прости. Не хотел тебя напугать.

Я заставляю свое сердце успокоиться.

― Я тебя не слышала. ― Я поднимаю глаза на своего заклятого врага. Он прислонился к дверному проему и выглядит невероятно сексуально. ― Ты выглядишь уставшим.

Он слабо улыбается.

― Это был долгий день. А ты выглядишь… энергичной. Дай угадаю ― ты расшифровала данные.

― Меня так легко прочитать? ― спрашиваю я, немного обидевшись.

― Я знал, что ты справишься.

О, его комплимент наполняет меня теплом, а вместе с ним меня захлестывает чувство вины за мою предстоящую попытку сорвать его свидание.

― Хочешь что-нибудь поесть? Я приготовила суп том-ям.

Он вскидывает бровь.

― Марта знала, где купить лемонграсс? Скажи мне, что ты не выходила из дома и не моталась по всему городу в поисках нужных трав.

И тут же мое чувство вины исчезает.

― Я этого не делала, ― огрызаюсь я. ― Вопреки твоему мнению, Данте, я не идиотка.

Он морщится.

― Ты права. Мне жаль. Я не должен был этого говорить. ― Он массирует виски ― признак головной боли. ― Спасибо за предложение, но я уже поел. Я ездил к Массимо Ринальди. Он настоял, чтобы я поужинал с ним.

― В Брешию? Это долгая поездка.

― Так и есть. ― Он развязывает галстук, и мне приходится заставлять себя отвести взгляд от его пальцев. У меня пересыхает в горле. Я вдруг осознаю, что на мне старые штаны для йоги и футболка, которая спадает с плеч. ― Но Массимо вряд ли переметнется на другую сторону, так что поездка стоила того. Нашла что-нибудь интересное в файлах?

― Я только начала их просматривать, но да. Они хранили свои криптографические ключи на этом компьютере.

― Помоги мне понять, почему это важно.

― Если у нас есть их ключи, мы можем украсть их деньги. Здесь почти четыре тысячи биткоинов. ― Я одариваю его ликующей улыбкой. ― Это сто миллионов евро.

Я вижу, как в голове Данте крутятся колесики.

― Это пропавшие деньги Верратти, не так ли? Призрак спрятал деньги Сальваторе на сервере Верратти?

― Я подозреваю, что именно это он и сделал. Верратти не может получить доступ к своей криптовалюте, потому что Призрак зашифровал все данные на его сервере. Но если он подозревает, что Призрак виноват в этом…

Данте начинает смеяться.

― Тогда хакер не сможет и близко подойти к компьютеру в деревенском доме, чтобы получить доступ к ключам. Это слишком опасно.

Так приятно работать с человеком, который быстро соображает.

― Именно. Что скажешь? ― Я уже знаю, что скажет Данте. Он скажет, что красть эти деньги слишком опасно. Призрак знает мое имя. Мы не должны рисковать. Бла-бла-бла. Дни и дни усилий ― и все напрасно, потому что Данте Колонна не согласится. ― Если мы возьмем их, он узнает, что это мы.

― Да, узнает. ― Он холодно улыбается. ― Он также станет беднее на сто миллионов евро, что помешает ему нанести ответный удар. Сделай это, Валентина. Укради эти деньги.

Я изумленно смотрю на него, не уверенная, что правильно расслышала.

― Ты только что сказал…

― Ты слышала, что я сказал. ― Данте снимает запонки и закатывает рукава, обнажая великолепные татуировки, я завороженно слежу за ним. ― Ты отлично справилась, Валентина. Спасибо.

Неужели моя крестная фея только что сделала Данте пересадку личности? Что происходит? Что я упускаю?

Глава 17

Валентина

Надо было отменить доставку виагры? Да.

Отменила ли я доставку виагры? Нет.

Ладно, хорошо. Я признаю это. Я хочу испортить ему вечер, ясно? Одна мысль о том, что Данте пойдет на свидание, заставляет меня кипеть от ревности. Когда я представляю, как он дарит цветы другой женщине, держит ее руку за столом, освещенным свечами, и делит с ней десерт, прежде чем поцеловать ее на прощание, мне хочется взорваться.

Я плохой человек. Плохой, ужасный человек.

Он сказал, что не приведет сюда свою девушку, и я ему верю. Но что, если он вместо этого отправится к ней? Что, если он не вернется до двух часов ночи? А что, если он вообще не вернется?

Я не хочу даже думать об этом.

После ночной экскурсии во вторник Данте больше не проводил долгих вечеров в кабинете. Каждый день, без исключения, он ходит со мной за Анжеликой. Он помогает ей с домашними заданиями, ужинает с нами и убирает за ней. На кухне он все еще почти бесполезен, но ножом работает безупречно. Ничего удивительного ― он может профессионально зарезать кого угодно.