Посредник. С той стороны. Дилогия

Алексей хмуро рассматривал Гошу, откинувшись на спинку красного кожаного диванчика. С самого начала, ещё до того, как они по телефону договорились о встрече, Гоша предположил, что разговор их не будет простым и приятным и, конечно, не ошибся. Алексей явно согласился на встречу исключительно под давлением Ольги Сергеевны и это, понятное дело, не прибавляло ему теплых чувств по отношению к посреднику. Гоша благожелательно, но не слишком широко улыбнулся и принялся не торопясь помешивать свой чай, без всякого стеснения рассматривая собеседника.

Высокий, но не худощавый, широкоплечий, хотя и не атлет, с русыми волосами и открытым взглядом, Алексей производил впечатление достаточно приятного, уверенного в себе человека. Неброская и немного консервативная одежда, хорошая обувь. В деньгах сын Ольги Сергеевны, похоже, особо не нуждался.

Они сидели в кафе в центре города, так сказать, на нейтральной территории – встречаться в своём офисе Алексей отчего-то не захотел, а появляться дома у Ольги Сергеевны Георгий пока что считал излишним. До обеда было ещё далеко и кафе пока что пустовало – заняты были лишь два столика и единственная, довольно миловидная кудрявая официантка, оживлённо болтавшая у стойки с барменом, одновременно ухитрялась искоса бросать на Гошу лукавые взгляды. Он удовлетворённо отметил про себя, что девушка поглядывает именно на него, а вовсе не на представительного Алексея. Гоша бросил в её сторону безразличный взгляд и дальше старался делать вид, что не замечает её внимания, не выпуская, впрочем, кудряшку из поля зрения просто так, для удовольствия.

Алексей заёрзал на своём месте и прочистил горло. Похоже, пауза пошла ему на пользу. Гоша перевёл на него взгляд, стараясь изобразить внимание и бесхитростную честность – иногда такое настроение могло обезоружить настроенного враждебно собеседника. Сработало, впрочем, не полностью.

– Вы хотели со мной поговорить – раздраженно начал Алексей – а вместо этого мы сидим и тратим время в этой дурацкой забегаловке!

Гоше стало обидно за уютное кафе с замечательной официанткой, но развивать тему он не стал.

– Вы правы. С небольшой поправкой – заняться этим меня попросила Ольга Сергеевна. – Гоша обезоруживающе развёл руками. – Я, знаете, человек подневольный.– Он застенчиво улыбнулся. Алексей снова нахмурился и Гоша понял, что тон, похоже, выбран, неверный.

– Так или иначе, мне нужно выяснить некоторые детали – суховато сказал он.

– Ну спрашивайте – ответил Алексей и Гоша понял, что, так или иначе, но ничего интересного он сегодня не узнает. Даже если скрывать собеседнику совершенно нечего, он просто изначально настроен недружелюбно и скептически, считая их разговор пустой тратой своего драгоценного времени и будет упорно отмалчиваться или даже врать просто чтобы оградить своё личное пространство от его, Гошиного, назойливого внимания.

Практически так и вышло. Гоша выложился по полной, но Алексей ограничивался лишь тем, что подтверждал изложенное Ольгой Сергеевной, добавив от себя, что лично он считает, что волноваться тут совершенно нечего. Избалованная родительской любовью Женя, поздний ребёнок, уже не раз подобным образом демонстрировала свой характер, по нескольку дней скрываясь у подруг и совершенно не страшась последующих скандалов. Игнорировать же настойчивые (пусть даже иногда и назойливые) звонки родителей и вовсе было для неё скорее нормой. А в этот раз конфликт достиг серьёзных масштабов – родители даже нарушили своё слово – отняли у подростка разрешение на туристическую поездку с классом, выданное ранее. К тому же, прошло всего пару дней и наверняка Женя объявится не сегодня, так завтра, довольная произведённым переполохом.

По результатам встречи Гоша сделал несколько предварительных выводов. Атмосфера в семье была и вправду весьма напряжённой, все её члены явно довольно сильно раздражали друг друга. Интересно было бы выяснить, как обстояли дела, скажем, полгода и год назад и, если до этого подобного паноптикума в семье Минских не наблюдалось, выяснить, что именно послужило причиной такого осложнения отношений. Тут у Гоши были свои мысли, которые он надеялся подтвердить или опровергнуть позднее.

Далее, можно было отметить, что Алексей в отношении исчезновения Жени путался в датах ещё больше, чем сама Ольга Сергеевна. Что, в принципе, вполне объяснимо – материнская любовь почти всегда куда сильнее братской и защитным свойствам разума при взаимодействии с той стороной противодействует намного успешнее.

Также у Гоши сложилось впечатление, что у Алексея, кроме простого раздражения от вмешательства в свою частную жизнь, есть что скрывать и он попросту боится пристального внимания к своей персоне. Эту догадку, впрочем, предстояло ещё проверить.

Через час Гоше позвонила взволнованная Ольга Сергеевна.

– Георгий, ты, наверное, меня извини – голос её звучал гораздо веселее, чем в последнюю их встречу – Я, наверное, зря тебя побеспокоила. Нас тут пока дома не было, Женя заходила.

– Она вернулась?