Посредники

Он наменял монет и набрал снова.

— Где гонки? Какие гонки? — ворвался в трубку Валин голос — Хочу до смерти! Как вас найти?

Родион прокричал адрес.

Трубку вырвали, и снова зазвучал насмешливый басок Олега:

— Перебьется. Пусть учит свою Верочку... Ну ладно, старик, — бросил он, — потом доложишь в подробностях. Только не заставляй «Крокодила» претендовать на золото.

— Уговорил. Не буду, — засмеялся Родион, — До встречи в столице. Дня через четыре.

Родион повесил трубку. Значит, полная спевка, они с актрисой прекрасно поладили. Репетиция, рубашки, Паркинсон...

Теперь он снова начал маяться. Куда деть себя, что делать, пока она вернется с этого чертова рынка. И вдруг ему дико захотелось позвонить матери.

Этим летом они с отцом снимали в Хлебникове, на Клязьминском водохранилище, дачу, которую Родион присмотрел, когда ездил с Валдой. С каждым годом мать все хуже переносила жару в Москве, растопленный асфальтовый запах, столпотворение людей. Родион вспомнил, что у нее последнее время то и дело немели ноги, ходить ей становилось все труднее. А Родион с этим «Крокодилом» и помешательством на Валде почти не бывал у своих. Чтобы выбраться к ним на дачу, нужен был день или хотя бы полдня. И теперь он чувствовал острую вину и клялся себе, что, вернувшись с Рижского взморья, будет навещать родителей не менее двух раз в неделю.

Он набрал московский номер. Естественно, никого. Он уже собирался повесить трубку, когда раздался щелчок и явственный голос матери, как будто рядом, откликнулся:

— Алло. — Она отдышалась и повторила: — Алло?

— Ты, оказывается, в городе? — закричал он. — Вот сюрприз!

— Только что приехала. Прямо от лифта. — Она помолчала, снова переводя дыхание. — Ну, как ты там, сыночек? — Она еще помолчала, потом спросила совсем тихо: — Женишься?

Боже мой, как она сказала это «женишься»! Он ведь, собственно, еще не женился, он только собирался. Уехал на взморье просто так, заслуженный отдых после института... А они небось с утра до вечера толкуют с отцом про Валду, женитьбу.

— Не сейчас еще, — добавил он поспешно.

Мама подышала в трубку. Казалось, она присела.

— Тебе удобно говорить? — сказал он. — Ты не устала?

— Я — в кресле, — отозвалась она. — Слушаю тебя.

— Скоро увидимся, — закричал он. — Через пару дней. Он почувствовал, как она облегченно вздохнула.

— Приеду и сразу в Хлебникове

— Сначала сюда позвони, — проговорила она очень тихо. — Мне что-то нездоровится. Папа уговаривает побыть здесь.

— А... хорошо. Позвоню сюда, — сказал он, и сердце его заметалось. — Так я тебя еще завтра наберу, хорошо? — Он сделал бодрый голос. — Надеюсь, ничего серьезного?

— Что ты... какое серьезное — переутомление. — Она тихо засмеялась. — Не торопись, погуляй на взморье.

— Хорошо, хорошо, — отмахнулся он.

— Тут тебе звонили, — протянула она. — Сейчас я посмотрю. — Зашелестела бумага, и после паузы она сказала: — Федор Павлович и Рожнова.

— Рожнова? Это кто?

— Она телефон оставила, срочно просила позвонить, — удивилась мать.

— Когда?

— Вчера. Вот. — И она назвала номер.

— Ну, пока, — сказал Родион, машинально пытаясь запомнить телефон. — Береги себя. До скорого.

— До свидания... — Она помолчала, потом добавила глухо: — Если соберешься жениться, уведоми все же.

Родион ощутил острый стыд, что поторопился закончить разговор, и, только повесив трубку, понял — боялся забыть номер телефона.

«Рожнова», — проговорил он вслух, шагая по коридору, и вдруг понял: Рожкова, а не Рожнова, Галя. И сразу память вытолкнула наружу и облекла в линии и краски облик непутевой подруги Мальцова. Белокурые спутанные волосы, вспухшие губы, зареванные кроличьи глаза.

Он вернулся, наменял монет на три рубля и пошел в кабину.

Федора Павловича опять не было. Ни дома, ни в прокуратуре. Странно. Он стал набирать Галю Рожкову.

Она отозвалась сразу же, как будто дежурила у трубки.

— Сбруев говорит, — сказал Родион без предисловий, — вы просили позвонить?

— Да, да, — заторопилась Галя, — думала, может, вы в курсе...

— В курсе чего?

— Его местопребывания, — она затихла. — Ну, где он сейчас.

— Кто — где?

— Ну, Вася...

— Да вы что? — разозлился Родион. — По-вашему, я его за собой вожу.

— Извините, — голос Гали упал, похоже было, что сейчас она разревется.

— А домой не наведывались? — сжалился Родион.

— Нет его дома, — прошептала она. — Вася совсем исчез.

— Как это?

— Так. — Галя протяжно всхлипнула. — Уже две недели. — Она зарыдала в голос.

— Ну, будет, будет вам, — Родион пытался собраться с мыслями. — Что вы панику разводите? Попробуем выяснить что-нибудь.

— Проходу мне нет во дворе, — задохнулась Галя.

— Ладно. Позвоню я вам. Завтра.

И Родион бросил трубку.

Да, снова история Мальцова настигла его, но Родион почему-то был уверен, что на сей раз ничего такого не случится. Через день, другой ее Вася объявится как миленький.

Он снова, почти машинально, набрал прокуратуру.

— Федор Павлович! — закричал он радостно. — Это я, Родион Сбруев. Я — из Риги.

— Ну и отдыхай, — спокойно пробасил голос шефа.

— Я думал, срочное что...

Федор Павлович кашлянул.

— Нет, пока справляемся. Были тут уточнения. По Мальцову...