Посредница

Эбигейл поняла, что, должно быть, заметно побледнела или даже изменилась в лице. Натужно улыбнувшись, она ответила:

— Да, все в порядке, благодарю вас. Просто тут немного жарко.

— О да, — согласилась американка. — Но надеюсь, в автобусе есть кондиционер.

Познакомившись наконец со всеми, экскурсовод заторопилась к дверям, за которыми виднелся сине-белый автобус, подъехавший пару минут назад.

— Мисс Кассон? — окликнула она Эбигейл, заметив, что та не двинулась с места. — Что же вы? Пойдемте, — нетерпеливо замахала она рукой.

Эбигейл колебалась. Может, сказать, что ей нездоровится и она не сможет поехать сегодня на экскурсию, а тем временем узнать в агентстве, нельзя ли перейти в другую группу…

— Мисс Кассон? — Экскурсовод выглядела озадаченной. — Вы что-нибудь забыли?

Нет! — чуть не выпалила она. Я ничего не забыла! Если бы я только могла… Это Итан Миллер благополучно все позабыл. Он даже глазом не моргнул, когда вы произнесли мое имя.

Она заплатила вперед за этот тур еще в Австралии. За две недели, включая все расходы. Поездка обошлась ей недешево, и, здраво рассудив, она решила, что едва ли удастся теперь все переиграть. Уже поздно, и вряд ли туристическая компания вернет ей потраченные деньги.

— Нет, — покачала головой Эбигейл. — Все в порядке. — И решительным шагом, словно подстегивая себя, последовала за экскурсоводом на улицу.

Когда рассаживались в автобусе, Итан занял место у окна. Это не удивило Эбигейл. Как и то, что какая-то брюнетка с длинными волосами, разметавшимися по плечам, и ярко накрашенными губами уселась рядом с ним. Пока женщина устраивалась, запихивая сумку под сиденье, Итан смотрел в окно. Проходя мимо них, Эбигейл подумала: приехали они вместе или эта женщина только надеется завязать знакомство с ним?

Задние места заняла группа молоденьких девушек и трое довольно развязного вида парней, которые с интересом разглядывали их. Несколько супружеских пар, семья с двумя детьми да пять-шесть одиноких особ обоего пола составляли остальную часть группы. Низенькая американка, сидевшая рядом с ней, предупредительно наклонилась к Эбигейл:

— Вы можете пересесть на мое место, если хотите. Мне все равно.

— Благодарю вас. — И мне тоже, подумала Эбигейл. Ей было грустно и как-то не по себе. Возможно, это ощущение, что она одна в чужой стране, среди незнакомых людей, было причиной внезапно нахлынувшей меланхолии.

— Меня зовут Келси, — представилась американка. — Келси Доул. А вас Эбигейл? Очень красивое имя. И вам подходит.

— Спасибо, — улыбнулась Эбигейл, легким прикосновением отводя со щеки выбившуюся прядь. Волосы у нее были цвета темного меда.

Дверь плавно закрылась, и, отъехав от отеля, автобус вырулил на широкую улицу, заполненную желтыми такси и велосипедами.

— Надеюсь, мы успеем пройтись по магазинам, — заметила Келси, когда они проходили мимо торговых рядов, установленных в тени раскидистых деревьев прямо на тротуаре.

На углу улицы пожилые мужчины сидели на корточках и играли в карты. Соседка Итана вскочила и, приставив к глазам фотоаппарат, наклонилась, чтобы заснять картежников. Глубокий вырез ее цветастого платья, должно быть, позволил спутнику заглянуть гораздо дальше, чем допускалось приличиями, и разглядеть весьма выразительную впадинку между грудей. Вот вертихвостка, недобро отметила про себя Эбигейл.

Перестань дурить, тут же одернула она себя, неужто ты позавидовала? Она уже давно смирилась с мыслью, что ей не суждено иметь пышные формы, загадочные зеленые глаза и более изящный нос. Ведь не девочка уже.

Но Эбигейл не сожалела, что исправила выступающие вперед зубы, хотя ради этого пришлось два года ходить с металлической пластинкой во рту, а длинные ноги, из-за которых она всегда казалась выше своих одноклассниц, чего очень стеснялась, теперь были скорее достоинством, чем недостатком. Фигура у нее наконец сформировалась, как у запоздавшего в своем развитии подростка, и была если не идеальной, то настолько складной, чтобы вызывать зависть у подруг, страдавших от излишнего веса. Некоторые находили ее выразительные ярко-голубые глаза красивыми, особенно с тех пор, когда она начала пользоваться тенями для век, чтобы подчеркнуть их небесный цвет, и тушью.

Автобус слегка тряхнуло, и соседка Итана, покачнувшись, плюхнулась на свое место, а водитель, заворачивая за угол, предостерегающе посигналил, что не произвело абсолютно никакого впечатления на массу запрудивших улицу велосипедистов.

Келси ойкнула и схватилась за сердце, когда их автобус едва не наехал на рассеянного рикшу, тащившего повозку, доверху нагруженную пустыми корзинами.

— Ой, взгляните! — тут же забыв о нем, указала она в окно. На углу девочка в ярко-красном местном костюме торговала какими-то вышитыми вещичками с характерным замысловатым орнаментом.

Эбигейл была рада новизне картин за окном и необходимости отвечать на восторженные комментарии Келси. Не в силах совершенно не думать об Итане Миллере, она могла, по крайней мере, хоть на некоторое время отвлекаться от тревожных мыслей.