Постчеловечество

И здесь мы опять сталкиваемся с проблемой описания. Ключевые события эволюции, старт будущих приспособлений на новом уровне происходят за счет рекомбинации уже накопленного в хромосомах материала. Эту форму рекомбинации основатель кафедры генетики МГУ Александр Серебровский назвал «незаконной». Она же, естественно, неканоническая или латеральная — между ветвями Дарвинова древа. Она осуществляется молекулярным драйвом и входит в коллизию с половой рекомбинацией, поддерживающей единство вида. По этой причине отказ от полового воспроизводства может быть связан не только с клонированием через гиногенез, как у серебряного карася или скальной ящерицы, но и в противоположном варианте — когда нужна изменчивость, как у чеснока или несовершенных грибов. Достаточно было бросить беглый взгляд на дискэлектрофореграммы окрашенных тетразолием водорастворимых белков — у гиногенетического потомства карасей это как одна особь, но у гриба корневой гнили пшеницы — ни одного повторяющегося спектра. Человек от полового размножения пока не отказался, но уже близко к тому — репродуктивных барьеров накопил достаточно, подобно чесноку, легко приобретающему при отдаленной миграции свойства особей с соседней грядки включая гигантизм.

Сила проблемы в том, что в массовом сознании те же проблемы, что и в хромосомах. И есть достаточно много великих в своей ограниченности ученых, которые с достойным лучшего применения упорством отрицают роль незаконной рекомбинации в эволюции. В результате официальная наука построена, как программы Microsoft — методом линейного нагромождения сложностей. И никакой «незаконной рекомбинации» в форме латеральных творческих находок.

И основе будущих эволюционных треков стоят уникальные эвристические события типа инсайта (insight — «постижение», «озарение», «проникновение в суть») в основе изобретения или открытия путем латерального мышления (эвристических находок). Аналогом настоящей хромосомы в данном случае является Рунет.

Согласно выводам эволюциониста Юрия Чайковского получается, что указанные ключевые явления относятся к тому классу случайных событий, которые не имеют устойчивой частоты (она расходится), соответственно, нет и характеристики вероятности. Грубо говоря изучать их недиссертабельно. Не то что в академики, но и в кандидаты не попадешь.

6. Устройство человеческого генома

Популисты политической арены употребляют всуе словосочетание «системный кризис» Это типичный плеоназм (языковая избыточность), потому что кризис вне системы не бывает согласно дефиниции. Другое дело, что геном эволюционно-лабильных биологических форм сложился в форме бинарной структуры, в формулировке генетика Михаила Голубовского — сочетании облигатной и факультативной компонент (ОК и ФК).

Облигатная компонента включает гены общей жизнеспособности, в частности, кодирующие синтез белка. Тут царство половой рекомбинации в трех ее формах — комбинации хромосом в гамету и гамет в зиготу, также кроссинговера. И никаких катастроф со взрывами тиражируемой подвижности, сплошные уникальные гены. Другое дело — ФК, здесь резвятся бесчисленные повторы. Бинарная генетическая структура в эволюции сложилась до появления человека. Ее возникновение предопределено появлением эукариот с настоящей хромосомой (почти все растения и животные кроме бактерий и сине-зеленых водорослей). Такая структура позволяет проигрывать полноценные катастрофы без угрозы вымирания, и этот механизм поиска будущего повторился на публичном информационном поле в форме Рунета. Разрешающая причина и в емкости информационного носителя, и в защите от шума, который возрастает не только со временем, но и с размером.

Компоненты генома не локализованы в определенных местах хромосомы, они диспергированы, подобно крупным файлам в компьютере.

Американский эволюционист Верн Грант (Verne Grant) описал три типа популяций, или в нашем понимании, — три формы биологических видов, отличающихся по способности к эволюции и соответственно по реакции их генетической системы (генома) на внешние факторы. Примитивные монотипические виды (каждый род с одним родом) с широким ареалом вплоть до циркумполярного типа волка могут не чувствовать перемен. Их антиподы — специализированные формы с многочисленными видами в роде и видами-двойниками типа большинства паразитов существуют столько времени, сколько дает им приют их экологическая ниша. У них мало хромосом и нет «лишней» ДНК. Чем форма более специализирована, тем геном короче. Выбраться обратно из своего трека они не могут, специализация оказывается необратимой, т.к. геном утрачивает мобилизационный резерв в терминологии Сергея Гершензона — снижается число хромосом и валовое содержание ДНК в них, исчезают некоторые типы повторов, включая как подвижные последовательности, так и дупликации уникальных генов, которые служат источником генетического материала в основе появления новых функций.