Постепенное приближение. Хроники четвёртой власти

В квартире окна и балконные двери туго затянуты на шпингалеты, но настырные частицы всё равно сочатся даже через самые мелкие щелки. На всех поверхностях лежит принесённый суховеем неистребимый илистый осадок. Сколько ни протирай подоконники и столешницы, через несколько минут они опять тускнеют и сереют. Лариса выводит на занесённом полированном столе: «Хочу сдохнуть». В такие дни её мучает головная боль и неотвязная хандра. Настроение последних дней и так безрадостное, а уж пылища и вовсе сводит тонус души на нет. Особенно после ночных скрипучих вопросов. Сдав свои «Размышления», она по газетному обыкновению взяла суточный тайм-аут и пытается углубиться в книжку, вяло одолевая смысл прочитанных строк. Память жуёт и жуёт слышанный где-то несуразный куплет:

…В серой комнате – серая тень…

Она может затмить мне глаза,

И заполнить неласковый день…

Только в песне, вроде, про дождь, а тут – вязкая пыль, хотя тоска и там, и здесь – один чёрт. Хорошо хоть, что их Зауралье не Кара-Кумы, налёт песчаных полчищ длится день-полтора, принося следом грозовую влагу.

Полусонное состояние разрывает назойливая, как бормашина, трель. Почему сейчас, разве уже полночь?.. Холодея, Лариса поднимает трубку. Там – картавый басок:

– Извини, Лара Петровна, что беспокою дома – так надёжнее. Есть установка как следует тебя пощупать. Догадываешься, кем дана, и почему? И как она будет исполняться? Не уверен, что именно наша контора тобой займётся, может, каких других специалистов подключат, покруче. Так ты будь начеку! Бумажки там лишние убери, комп почисти. А лучше совсем сломай. Домашний тоже. Жди гостей со дня на день. Ну, бывай, храбрый портняжка! Меня искать не пытайся.

Ей до дрожи хотелось рассказать Вершкову о вышибающих пот звоночках. Но скорый в делах Лёха уже нажал на рычаг.

В голове стучало, как в перегретом моторе. Час от часу не легче! Присев на маленький оставшийся от детства стульчик, обитавший теперь под телефонной полочкой в прихожей, Лариса унимала дрожь и включала своё рациональное. Кому понадобилось её шмонать – понятно. «Обоз» статейками про Охрипенко словно палкой разворошил весь местный муравейник. А вот кто способен тормознуть наезд опричников?

Депову силовиками не командовать, не на том уровне ходок. Да и не станет он сейчас, перед судом, впрягаться за прессу.

Друзь с её связями и «Пластиком» в активе? Но адвокатесса до сих пор не ответила и на предыдущие Ларисины вопросы.

Конечно, могла бы нажать на свои педали Ольга Ивановна. Но сейчас так всё выходит, что она как бы идёт в одной с Ларисой упряжке. Ежели чего, то натравленные сверху «ребята» могут зацепить и её. Дальновидная рекламная богиня скорее всего постарается надёжно слиться – уйти на больничный, или, скажем, срочно укатить с неприкосновенным для любой власти мужем в заграничное турне. На то она и Гришина, чтобы с её чутьем на скандалы подложить под себя не меньше стога соломки.

На самый крайний случай остаётся Василий Лукич Егоров. У этого представителя, похоже, и власти, и влияния как раз столько, сколько сейчас нужно. Да как и с чем к нему подъехать? Она ведь не его подруга Гришина, и даже не главред опекаемого им издания. Мелкая писучая сошка, в каждом городе таких на рубль отвешивают по пуду. Бесправный стрелочник, затычка, которой норовят закупорить бочку с дерьмецом местного разлива..

– Что – боишься? Правильно, бойся!

Всё же кто это такой?

Кто-то пытается её напугать – зачем? Хуже всего неизвестность. Сказал бы, что ли, чего от неё надобно. А то сыплет дурацкими своими вопросами, а что нужно – молчит. Кому она так сильно хвост прищемила?

Лариса с горечью подумала, что начавшиеся после Колькиного отъезда ночные спектакли могли инсценировать многие. Только за эту весну она нажила себе добрый десяток врагов. Начиная хотя бы с того же Никника. Недавно встретились на улице, так он весь скривился и перешёл на другую сторону. Где же такому альфа-самцу простить уязвлённое самолюбие, не говоря о сыночке!

Может, детки Крота? То, что к Варьке прицепился ярлык любимой дочки страшного людоеда, на это ей, похоже, плевать. Куда хуже, что испарился перспективный жених. А женская обида посильнее мужской будет. Баба век готова мстить тому, кто разбил её голубую мечту.

И про Ниткина нельза забывать. Откуда Ларисе знать, что подсказывает ему психология загнанного в угол холуя?

Вполне может трепать нервы и выкинутый из Зауралья разорённый Янселевич, так и не уразумевший, кто среди журналистов ему друг, а кто хуже врага…

Наконец, Кротов, герой её материалов, многих дум и сомнений. Самый страшный из людей, с которыми когда-либо сводила её судьба. Бывшая его супруга не раз поминала: Валерка никому не спускает даже самых малых обид. А корреспондент Лебедева его знатно отстирала…

Возможно, есть и ещё кто-то, ей пока не известный, кому она перешла дорогу своей настырностью? Витас ведь говорил: не ведает дура, в какие колёса палки суёт. А время сейчас поганое, человеческая жизнь – копейка. Ничего не стоит обменять эту копейку на открытый доступ к золотым горам…