Постфактум (СИ)

Он, тяжело дыша, отрывается от губ Спока, уходит от нового торопливого поцелуя.

– Спок, – хрипло, – Спок, ты… ты в целом про секс знаешь?

– Я хочу слиться с тобой, Джим, – горячий шёпот прямо в губы, пока вулканские пальцы разминают задницу Кирка. – В моём сознании есть информация о совокуплении гуманоидов нашего типа.

– О, да, ладно, – выходит прошептать перед тем, как его губами снова завладевает Спок.

Есть в этом что-то. Когда лежишь распятый, обездвиженный, готовый ко всему, что тебе даёт горячо любимый… Спок. Каким бы он ни был. Джим не удерживается от мысли о том, как должен сейчас выглядеть со стороны (две плети почти добрались до сжатого входа в его тело), опутанный, возбуждённый, с потемневшим от приливающей крови членом…

Его прошивает острая волна возбуждения. Такая же волна проходится по телу Спока – капитан чувствует её отголоски.

Вулканец толкается напряжённым пахом в его пах – новая волна возбуждения (наслаждения) расходится от живота по всему телу, разбивается осколками в конечностях.

Две плети, каждая толщиной с человеческий палец, смазанные чем-то скользким, проникают в Кирка, слегка шевелясь. Растягивая. Дразня простату своей близостью.

Пальцы вулканца обхватывают оба их члена, с силой проводя снизу вверх.

Слишком много ощущений, слишком. Рецепторы почти взрываются, переполнены: головка болезненно напряжённого члена, чувствительная до безумия, каждое прикосновение – маленький взрыв, по нижней зацелованной губе проходится острый шершавый язык, внутри – дискомфорт от плавного уверенного растягивания с неритмичными прикосновениями к простате. Возбуждение накатывает медленно, но неумолимо, толчками, в голове шумит, тело выгибается навстречу движениям пальцев на члене… Кирк и сам толкается в их хватку, сжимается внутренне от двух плетей, растягивающих его всё сильнее, стискивает зубы. Он уже не может целоваться – только сдавленно стонать в губы Спока, только стискивать зубы, сдерживаясь от громких стонов…

Он кончает на выдохе. Широко распахивает глаза, сотрясается в оргазменной лихорадке, хрипит – стонать не может, поджимаются пальцы на ногах (на руках и не разжимались). Только через несколько секунд понимает, что дышать тяжело из-за того, что Спок навалился сверху. Между их телами натекла горячая лужица спермы.

– Твоему виду, – голос Спока дрожит, хотя и предпринимает попытки к выравниванию, – свойственна рефракторная фаза, Джим. Т-ты не возражаешь… если я воспользуюсь ей для подготовки твоего тела к проникновению?

– А… нет… – Соображать плохо получается, в ушах шумит, перед глазами пляшут чёрные мушки. Всё тело как огромный расслабленный… член. – Делай со мной что хочешь.

– Я удовлетворён твоим настроем, Джим, – ласковые губы скользнули по его подбородку, шее. Плети внутри снова начали движение, но теперь к ним прибавились вымазанные в сперме пальцы. Два чудесных вулканских пальца. – У нас впереди весь день.

========== Глава 9 ==========

Закрытая дверь каморки не отрезала шума музыки и голосов, доносившихся из бара (и драки, судя по отдельным крикам, звону посуды и стуку мебели).

– Изгой, понимаете, и телепатические способности минимальные, а иначе не быть мне живым. А я же знаю, что на такой товар спрос тоже есть… – Джонс нервно посмеивался. Дёрнул за руку закутанного в хламиду, связанного и растрёпанного вулканца, чтобы он оказался на свету. – Совсем молодой. Такие, говорят, склонные ещё к переобучению, а то, что он не контролирует эмоций…

Кварл подошёл ближе, двумя пальцами приподнял подбородок Селека. Сейчас скудное освещение каморки точно высветило кровоподтёки и раны на лице (шея и остальное тело были закрыты чёрной хламидой).

Вулканец ощутил характерный для орионцев густой запах ярости и железа. В него внимательно впечатался взгляд, оглядывая, скорее даже ощупывая.

– С каких это пор ты подался в работорговцы, Джонс? – спросил орионец на своём языке вкрадчиво, не сводя взгляда с Селека. Джонс замялся.

– Он… меня предал, – ответил на стандарте. – Напросился в компаньоны, а сам пытался сдать кораблю федератов. Еле ушёл, еле ушёл. Потерял зато весь товар, даже редкого воздушного ската, это же такой невероятный убыток, чёртовы звезднофлотовцы отняли всё, буквально удрал в чём был, да ещё и этот мальчишка пытался взорвать мой корабль…

Пальцы надавили под челюсть сильнее, и Селек, дёрнув головой, попытался прихватить их зубами.

Кварл успел отдёрнуть руку, и, к его удивлению, рассмеялся.

– Беру, Джонс, – переходя на стандарт. – У тебя нет совести и ты точно врёшь, но товар хороший. Мы из него сделаем послушного мальчика.

– Извольте, – Джонс тут же подбоченился, и Селек мысленно напомнил себе, что нелогично проклинать человека, давно погрязшего в своём пороке. – Дорогой мой, уважаемый Кварл, образец великолепный, раны быстро заживут, так что семь тысяч кредитов будут в самый…

На плечо торговца опустилась здоровенная зелёная лапища. Кварл наклонился над ним, улыбаясь.

– Семь, Джонс? – спросил с едва сдерживаемой яростью.