Постижение России. Опыт историософского анализа

И последнее, оно касается уже общих авторских представлений о типах цивилизаций и, соответственно, о типах цивилизационного развития всего человечества. Авторский опыт типологии многообразия локальных цивилизаций свидетельствует о сложности этой процедуры, во всяком случае, с тех методологических позиций, с которых она осуществляется. Выделяются три типа цивилизаций, отличающиеся друг от друга по типу исторического развития: "непрогрессивный, циклический и прогрессивный". Непрогрессивный тип развития концентрирует в себе "народы, живущие в рамках природного годового цикла, в единстве и гармонии с природой". Это народы Тропической Африки, аборигены Австралии, народы Крайнего Севера. Циклический тип развития олицетворяет Восток, все восточные цивилизации. Прогрессивный тип развития - это прерогатива западной цивилизации.

Однако такая типологизация локальных цивилизаций и типов цивилизационного развития никак не считается с тем, что каждая локальная цивилизация имеет свой, глубоко специфичный тип развития в истории, благодаря которому она и обнаруживает себя в качестве локальной цивилизации. Игнорирование этого обстоятельства ведет к существенной девальвации самой идеи локальной цивилизации и сути цивилизационного подхода к истории. А он неотделим от культурной и духовной локализации истории, от попыток понять ее не столько через то, что объединяет человечество в человечество, сколько через то, что на уровне архетипов социальности, культуры и духовности, самого способа их проживания в истории и самой истории специфицирует человечество и служит источником его локально цивилизационного многообразия. Отсюда и сложности типологизации локальных цивилизаций, ибо цивилизационная историческая реальность - это предельно дискретная реальность и, что самое важное, по преимуществу живущая своей дискретностью - своей цивилизационной локальностью и для основ своей цивилизационной локальности.

Это многое объясняет и в другом - почему понятие прогресса весьма условно применимо для характеристики природы и специфики цивилизационного развития. Пожалуй, есть один аспект цивилизационного бытия, создающий условия для оценки его с позиций критериев прогресса, да и тот обнаруживает себя только в связи с формационным прогрессом общества: это то, какие возможности для осуществления формационного прогресса создает та или иная локальная цивилизация, ее генетический код истории, система архетипов социальности, культуры и духовности, сам способ их бытия в истории и, соответственно, в какой степени, в случае необходимости, они поддаются цивилизационной модернизации. Во всех остальных случаях каждая локальная цивилизация - это целая социальная, культурная и духовная Вселенная, которая с ней рождается и с ней умирает, имеющая на этой основе свой специфический тип бытия и развития в истории, а потому трудно поддающийся сравнению с позиций критериев прогресса. Слишком разными, специфичными оказываются социальные, культурные и духовные основания, по которым сравниваются цивилизации.

И самое печальное. Попытка типологизировать все многообразие локальных цивилизаций по типам развития, в зависимости от их отношения к идее исторического прогресса приводит к подмене цивилизационного развития в истории на формационное, способствует соскальзыванию на отождествление типа цивилизационного развития со стадией формационного развития и вслед за этим цивилизационной исторической реальности с формационной. В самом деле, как понимаются основные черты восточной и западной цивилизации и, соответственно, восточного и западного типов развития? "Поскольку общество восточного типа было построено на принципах коллективизма, там отсутствовала классовая структура и классовые категории к ним неприменимы. Это страны, где нет рыночной экономики, нет социально-классовой дифференциации. В таком обществе есть бедные, есть богатые, но нет собственности как производящего и умножающегося капитала".

Такая характеристика общества восточного типа больше уместна при анализе его формационных, а не цивилизационных особенностей, ибо осуществляется в терминах экономики и политики, в категориях классового и экономического анализа. Кроме того, в такой формационной интерпретации оно больше похоже на характеристику докапиталистических формационных форм, так как, и это хрестоматийно, но это так - собственность становится капиталом только в условиях буржуазных экономических отношений, а до этого, не переставая быть, вместе с тем не становится капиталом. Равным образом, не совсем понятна, какая причинно-следственная связь существует между господством принципов коллективизма в обществе и отсутствием в нем классовой структуры общества. Одно другому вовсе не мешает, так же, как и отсутствие рыночной экономики не мешает социально-классовой дифференциации.