Постклассическая теория права. Монография.

Постклассическая эпистемология предлагает несколько иную структуру научного исследования, в отличие от традиционного. Оно может быть представлено следующей схемой: сбор данных - их описание - их классификация - построение теории - итоговый документ. При этом на каждом его этапе происходит возврат к исходным данным. Наиболее важным, как представляется, здесь является требование соотнесения установки автора и действующего субъекта, а также постоянный учет обстоятельств контекста: места, времени и типа культуры[438]. Поэтому описание выступает здесь основанием для концептуального анализа, то есть для построения теории описываемого явления. Для этого требуется обобщение сходных данных в соответствующую категорию. Затем необходимо осуществить контекстуализацию категорий: выяснить при каких условиях они действуют. Затем необходимо выявить связи, зависимости между этими явлениями. Это, в свою очередь - условие для классификации явлений. Тем самым происходит формулирование мини-теории - индуктивного обобщения отдельных явлений, концептуализация единичных фактов. Эмпирическая информация об отдельных частях (сторонах) явления достраивается до целого его образа и превращается в «теорию данного явления»[439]. Затем, очевидно, данный отдельный случай, концептуализированный до уровня теории, сравнивается с другими аналогичными случаями. Таким образом, в постклассической эпистемологии происходит сближение «переднего» края науки и ее институционализации.

Если науку (теорию права в нашем случае) рассматривать в качестве социального института, как это, например, делают представители социологии науки[440], то в структуре науки выделяются несколько иные элементы. Сторонники социологии науки пытаются выявить (и доказать) социальную обусловленность научных положений, и поэтому основной единицей анализа для них является научное сообщество, производящее знание. Большое влияние на становление этого подхода в науковедении сыграла работа Т. Куна, в которой структурная единица науки — парадигма - отождествляется, прежде всего, с научным сообществом, разделяющим общие правила «решения головоломок»[441]. В связи с этим основным объектом анализа социологии науки являются научные школы - устойчивые институционализированные образования, определяющие специфику научной деятельности конкретных ученых (от выбора темы исследования, до определения социального статуса того, кто волею судьбы попал под влияние именно этой научной школы).

Научная школа представляет собой малую группу (в социологическом смысле), объединенную неформальным лидером (его статус может совпадать с формальным) и соответствующей научно-исследовательской программой[442]. В социальной психологии науки к этим признакам научной школы также добавляют единство стиля мышления, переходящее от учителя к ученикам[443]. Критерии научной школы достаточно условны и не являются четко зафиксированными в каких-либо нормативных документах. По мнению В.П. Карцова в качестве таковых можно считать: единство программы деятельности, в том числе предмета исследования; непосредственное общение членов научной школы, включая общение учеников с учителем; идентичность школы как коллектива (имеется в виду психологическое отличие от других коллективов); потребность в кооперации деятельности[444]. Для экспликации характеристик научных школ в юриспруденции автором в 2003 г. было проведено анкетирование представителей юридического научного сообщества г. Санкт-Петербурга из числа преподавателей вузов города.

Было опрошено 25 преподавателей, практически все - кандидаты юридических наук, пытая часть - доктора юридических наук. На вопрос существуют ли в современной юриспруденции научные школы положительно ответили 19, отрицательно - 3, практически не существуют - 2, отсутствует мнение у 1. На вопрос какие научные школы Вы можете выделить, мнения респондентов разделились: по типу правопонимания (либертарная, нормативистская и т.п.) - 15 ответов[445]; по региональному критерию - 14[446]; по наименованию дисциплины - 11[447]; по институциональному критерию - 2[448]; затруднились с ответом - 4; таковые отсутствуют - 3 ответа. Эти данные интересно соотнести с открытым вопросом о критериях научной школы. Подавляющее большинство - 22 - в качестве такового указало наличие научной концепции, направления исследования (интересны некоторые уточнения: для 4 важен «качественно иной подход к научной проблеме», для 4 - метод исследования, для 3 - «не любые взгляды, а концептуальные»); единство научного сообщества - главный критерий для 14 респондентов; наличие лидера - для 5; институциональный критерий - для 2[449]. В качестве лидеров научных школ набрали более 2 голосов: Е.А. Суханов - 4, Л.И. Спиридонов - 4, В.С. Нерсесянц - 3, А.П. Сергеев - 2, Ю.К. Толстой - 2, В.А. Четвернин - 2, Д.М. Шаргородский - 2, Д.А. Шестаков - 2, С.С. Алексеев - 2, И.Л. Честное - 2. Не назвали ни одного лидера - 3.