Постмортем

— Ага, — согласился молодой человек, аккуратно, но решительно высвобождая ладонь. — До свидания.

«Не будет следующей недели, жирный ты сукин сын! — подумал Тальф, изо всех сил стараясь сохранить хотя бы нейтральное выражение лица. — Хватит! Сам своих деток корми!»

— Пойдём провожу тебя, — вызвался Эрик. — Пойдём-пойдём. Пойдём-пойдём, сейчас мы…

По ушам резанула громкая и долгая трель свистка. Жуткие морды рефлекторно пригнулись и втянули головы в плечи.

— Жандармерия! — громко заорала лужёная глотка. — Конюшня окружена! А ну выходи!

Глава 3

Тальф ютился на малюсеньком стульчике, который был бы неудобен даже пятилетнему ребёнку. Его собственные колени маячили едва ли не на уровне глаз, в то время как позвоночник постоянно приходилось выгибать — и всегда неудобно.

Из-за этого старый и шаткий письменный стол напротив выглядел, как настоящая твердыня закона с уходящими в небеса бастионами и драконом — жандармом с выдающимися седыми бакенбардами, пятнистой лысиной и демонически взлохмаченными бровями.

Тот пока не делал попыток заговорить, лишь скрёб пером по бумаге, периодически кидая на молодого человека долгие и полные подозрения взгляды.

Кроме него в комнате с отсыревшими жёлтыми стенами не двигалось ничего, кроме мухи, безуспешно пытавшейся найти выход. Тальф внимательно наблюдал за ней — как потому, что другого развлечения не предвиделось, так и потому, что выход ему тоже бы не помешал.

Происходящее казалось сном и воспринималось отстранённо, будто театральное представление. Но колдун подозревал, что очень скоро реальность догонит его и как следует огреет по макушке метафорической дубиной.

Железная дверь позади Тальфа со скрипом и лязгом отворилась, после чего из-за спины колдуна стремительно выпрыгнул офицерик в синем. Он положил на стол исписанный лист бумаги и столь же стремительно исчез. Жандарм аккуратно отложил перо, надел на нос карикатурно крошечное пенсне, зачем-то встряхнул лист и принялся читать, шевеля губами и время от времени ухмыляясь.

— Ну-с, молодой человек, — сказал он, когда положил лист обратно, а пенсне скрылось в нагрудном кармашке. — Рассказывайте.

— …что рассказывать? — тупо переспросил Тальф.

— Всё рассказывайте, — улыбнулся жандарм. — И с самого начала. Как вас зовут, например? Где живёте? Чем занимаетесь в свободное от контрабанды время?

— Контрабанды?! — юноша вскочил со стула, пожилой защитник законности быстрым и точным движением схватился за рукоять лежащей у него на столе дубинки.

— Да. Контрабанды, — ледяным голосом повторил он и молодой человек медленно опустился обратно.

За спиной скрипнула дверь, но жандарм махнул рукой, мол, всё в порядке, и железная махина снова закрылась. Муха села на зарешеченное окошко и у Тальфа перехватило дыхание — наконец-то он понял, куда угодил.

— Если вы не знаете, контрабанда — это когда кто-то берёт некие ценности, в вашем случае это оживлённые лошади, и тайком перевозит их через границу королевства. Тайком — потому что перевозка припасов для некромантии и любых оживлённых существ за границу запрещена. Вы понимаете, о чём я говорю?

— Понимаю, — ошарашенно произнёс Тальф. — Но я…

— Очень хорошо, — не дослушал жандарм, продолжая гипнотизировать молодого человека своим ровным ледяным голосом. — В показаниях ваших подельников написано, что вы нашли их и угрозами заставили помогать. Это не…

— Нет! — снова с горячностью воскликнул юноша. — Они лгут! Они лгут, я… — и прикусил язык, поняв, что чуть было не сболтнул лишнего.

— Вы — что?.. — полюбопытствовал старик.

— Ничего, — опустил глаза Тальф. — Я никого не находил. И никому не угрожал.

— Показания трёх человек говорят об обратном, — лохматые брови взметнулись вверх и медленно сползли обратно. — Это вы нашли их. Вы предложили им свои услуги в качестве некроманта и вашей идеей было перевозить рабочую мертвечину по морю в герцогство Альбози. Конечно же, суд примет во внимание ваши показания, но три против одного… — очень выразительная пауза. — Я бы на вашем месте, молодой человек, начал говорить. И чем быстрее, тем лучше. Если, конечно, вы не хотите попасть на виселицу, а затем на бессрочную каторгу.

— Но я не виноват! — неожиданно для самого себя всхлипнул Тальф. В горле застрял ком горечи. — Всё было не так!

— А как оно было? — будто бы между делом полюбопытствовал жандарм.

И молодой человек принялся рассказывать, как оно было и кто во всём виноват. Взахлёб, торопливо, давясь словами, вспоминая все, даже самые мелкие подробности, и не замечая, что перо снова заплясало по бумаге, записывая всё-всё, от первого до последнего слова.

Время от времени старик останавливался и задавал уточняющие вопросы, которые вызывали у Тальфа новый приступ красноречия — и снова плясало по бумаге перо, снова билась в зарешеченное окно муха, снова юноша чувствовал, будто падает, падает, падает в пропасть и никак не может остановиться.

— Хорошо, — сказал, наконец, жандарм, вновь отложил перо и промокнул последний лист от лишних чернил. — Вижу, что это не вы всё организовали. Эрик этот, к слову — тот ещё типчик… Прочтите и подпишите внизу.