Постоялец

— Ну вот, вначале из-за одного страдала, теперь из-за другого, — ворчал отец. Я пыталась скрыть от него свои переживания, но лицо, отстраненность и тот факт, что я путала номера и гостей, предательски выдавали меня.

Я старалась переключиться на работу, решила поставить около отеля пару скамеек-качель и погрузилась в их выбор. От мыслей это отвлекало слабо, поэтому я согласилась на ужин с Гошей, чтобы сменить свои проблемы на его. Говорят, клин клином вышибают. Я надеялась, что с проблемами схема тоже сработает.

Удивительно, но на этом ужине я наконец не испытывала к Гоше никаких эмоций. Будто прошлое замазали корректором, и его стало не видно. Мы общались как старые друзья и одновременно как новые знакомые.

Он рассказывал, какие изменения произошли в его стоматологической клинике за последний год, о клинике его бывшего сотрудника, о поведении конкурентов и пациентов. Среди этого встречались забавные истории из их работы, над которыми мне удалось искренне посмеяться. Часть корректора подстерлась, и я вспомнила, как любила слушать Гошины истории о клинике — у них постоянно происходили какие-то казусные ситуации с пациентами, а он артистично пересказывал их мне. И сейчас мы будто были в том беззаботном прошлом. Прошлом, где не было ни Михаила, ни Алены, ни той безумной ночи.

Еще через пару дней я позвала Гошу в отель, чтобы поделиться идеями, которые сформировала для продвижения его клиники. Мне как раз установили те самые скамейки-качели, и мы уселились на одну из них.

— Итак, мои идеи. Пока расскажу голосом, отвечу на вопросы, а потом скину тебе текстовый файл.

— Давай, — заинтересованно и с улыбкой слушал Гоша.

— Так странно, чувствую себя как на экзамене, — поежилась я, а он успокаивающе взял мою руку:

— Обещаю не валить тебя. В смысле, как преподаватель…

— Хорошо, — я заметила, что с губ сорвался хоть и короткий, но искренний смешок. — Во-первых. Люди в основном привязываются к врачу, а не клинике. Так? И часто если врач уходит, пациент идет за ним. Поэтому нужно сделать так, чтобы люди любили не только врача, но и саму клинику, чтобы им хотелось остаться с вами, даже если с новым врачом. Соответственно, можно подумать о системе лояльности и каких-то мероприятиях для пациентов, привязявающих их к вам эмоционально. Можно придумать подарки. Например, сделать зубные щетки со своим логотипом и дарить после лечения. Мало того, что подарок — это всегда приятно, они ещё и будут вспоминать о клинике, чистя зубы. Второе, что тоже важно, — нужно закрыть доверие к другим врачам, особенно оставшимся двум ортодон… — я заметила, как Гоша напряженно смотрит куда-то за меня и тоже повернулась. Договорить слово не удалось — меня сковало удивлением, трепетом, гневом и восторгом одновременно.

— Вы ведь работаете? Хочу заселиться, — Михаил вытащил из машины чемодан, спокойно прошел мимо нас и зашел в отель, остановившись у стойки ресепшна.

Несколько секунд я смотрела на закрывшуюся за ним дверь и не могла пошевелиться. Потом повернулась и внимательно посмотрела на машину — в ней больше никого не было.

Гоша выжидающе помолчал, наблюдая за моей реакцией, а потом резко встал и громко выдохнул:

— Видимо, договорим в следующий раз. Иди, — он слегка коснулся моего плеча и направился к своему авто.

Мысли обстреливали голову беспощадной канонадой так, что было невозможно ухватиться за какую-то конкретную — они будто существовали сами по себе. Наконец, тело встало и направилось в здание.

Я опустила голову и посмотрела на свои ладони, убеждаясь в том, что это не сон, и попыталась понять, как вести себя в следующие минуты.

— Привет, — мягко произнес он, перегораживая мне путь к ресепшену.

— П… привет. Что ты здесь делаешь?

— Надеюсь, что у вас есть свободный номер на одного, а ты в ближайшее время сможешь провести со мной мой постразводный отпуск.

— Я не понимаю, — мне казалось, его слова раздаются где-то вокруг эхом. Как насмешка, как фиглярство. Но стоило мне зацепиться за его теплый, глубокий, чувственный взгляд, как мир вокруг начал проясняться, мозг просыпаться, холод отступать.

— Знаю, все получилось странно. Но я не мог звонками или сообщениями к тебе дать ей повод отказаться от своего решения. В то утро, когда мы встретились, она понимала, что я узнал про нее и Антона — он сказал ей, что я разговаривал с ним в Луне, а затем она увидела меня около его дома, когда я опрашивал соседей. Не знаю, что еще на нее повлияло, но она сама предложила мне разойтись. Официально. Окончательно. Поэтому я поторопился уехать, чтобы не упустить возможность.

— То есть теперь ты разведен?

— Наше заявление еще на рассмотрении, потом придется определять место жительства Сони, делить имущество, в общем впереди еще целый квест. Но процесс запущен. И я счастлив, что наконец сделал этот шаг. И благодарен тебе за помощь. Сам бы я навряд ли нашел ее и вообще скорей всего поверил бы в ее историю с горами без связи, — Михаил сделал шаг ко мне, приблизившись вплотную. — Надеюсь, ты свободна сегодня вечером?