Постоялец

— Ну что, спокойной ночи? — спросил Михаил, посмотрев на часы. — Второй час… Неплохо мы загулялись.

— Да? А спать совсем не хочется… — я боролась с выбором и пыталась тянуть время, в страхе ошибиться.

«Просто отпустить его или предложить зайти? Не хочу уходить, не хочу прощаться. Но если предложу — если он откажет? Если я перейду черту? Если он плохо на это отреагирует?»

— Ты о чем-то задумалась?

— Я? Да… Нет, просто… Не хочешь еще немного посидеть? У меня есть пара бутылочек вина.

Секундное ожидание обдавало бурей эмоций — хотелось отмотать время назад и отказаться от вопроса, казалось, что я горю на кострище под его взглядом, что в меня вот-вот ударит молния, а бежать некуда, что я стою голая посреди центральной площади во время городского праздника…

— Я тоже как-то совсем не хочу спать, — наконец выдал он.

Взрыв, стая бабочек, поднимающая меня от земли, онемение в руках. На мгновение я даже потерялась, как дойти до собственной двери.

Я уже забыла, как это — когда ведешь мужчину к себе домой. Когда договариваетесь на кино, вино или домино, но оба понимаете, что не будете заниматься ничем из перечисленного. Это приятное волнение от ожидания, неизвестности и новизны. Ноги подкашивались.

Найдя ориентир, я стала разворачиваться, но Михаил поймал меня за рукав, развернул к себе, и мои губы почувствовали тепло. Его руки обхватили мою талию, и он стал двигаться на меня так, что рефлекторно мне пришлось отступить на пару шагов, пока спина не уперлась в стену.

Вначале он целовал осторожно, нежно, едва касаясь моих губ. Затем движения стали увереннее, пальцы сжали меня сильнее, язык раскрыл губы и заигрывающе коснулся моего языка.

— Прости, я не смог сдержаться, — прошептал он и, не дожидаясь моего ответа, снова слился с моими губами.

Тело будто неслось по центрифуге в парке развлечений. В голове не осталось мыслей, лишь желание и инстинкты. По телу разлилась волнующая сладость. Я слышала лишь его дыхание и собственное сердце — казалось, в ночной тишине его слышит вся улица. Кровь разогналась так, что норовила вскипятиться. Мои пальцы нырнули под его футболку и проскользили по горячей коже. Хотелось изучить каждый кусочек его тела — нырять выше, ниже, чувствовать сильнее.

Он остановился и замер над моим лицом.

— Ты все еще готова меня пригласить?

— Да, — хрипло выдала я, и на дрожащих ногах пошла к двери.

Как только дверь захлопнулась, он резко скинул с меня пальто, оставаясь за спиной, аккуратно схватил меня одной рукой за бедро, второй за шею и подтянул к себе, слегка запрокидывая голову назад. Шею обожгло поцелуем. Снова и снова. Под огонь попало плечо, пламя скользнуло обратно по шее и облизало ухо. Обе его руки оказались на моей талии и скользнули вниз живота, затем поднялись вверх и накрыли грудь, страстно сжимая ее.

Я подумала, что мы застоялись на пороге, взяла его за руку и протащила немного вглубь дома. Идти до спальни уже не хотелось, не терпелось, было неважно. Неважным было абсолютно все — нижнее белье не из комплекта, трехдневная небритость на ногах и годовое отсутствие практики. Потому что мы хотели друг друга, и теперь я была в этом уверенна.

Я запрыгнула на свой рабочий стол и подтянула его к себе, сразу избавляя от футболки.

По его груди пробежали полосы блеклого света фонаря, пробивающиеся через жалюзи. Мои руки не удержались и погладили ее, слегка царапая. Он прижал меня к себе, утопив в поцелуе, а затем снял с меня кофту.

Его пальцы осторожно, едва касаясь кожи, опустили лямки лифа, проскользнули по плечам, ключицам, медленно, выжидающе, прошлись кончиками по линии чашек и плавно занырнули внутрь, высвобождая грудь. Руки жадно обняли ее, поласкали взбудоражившее соски, и только после этого расстегнули петли и скинули лиф на пол.

Я попыталась разобраться с его ремнем, но он мне не давался — слишком давно я не снимала с мужчин штаны. Михаил не стал меня мучить и сделал все сам — сначала раздел себя, потом меня. До конца.

Между нами уже не было ни нитки, ни скромности, ни сомнений. Я начала ласкать его, с восторгом ощущая, что он уже готов.

Мои руки нырнули в выдвижной ящик стола и нащупали плоский квадрат.

— Это тебе, — я протянула ему упаковку, сверкнувшую в глухом свете, и он молча принял ее.

Через пару мгновений его рука взяла меня за задницу и резко пододвинула к себе, а затем он, наконец, вошел в меня. Без наглости и резкости. Заботливо, осторожно, словно пытаясь прочувствовать каждую первую секунду наслаждения.

Из меня вырвался стон. Всепоглощающие вибрации удовольствия разлились по телу. Я сжала в пальцах его сочную ягодицу, которая ритмично сокращалась под моими пальцами. Он одной рукой держал меня за талию, а второй за волосы, слегка потягивая голову в сторону и то целуя, то аккуратно покусывая шею, то переходя на губы.