Посторонние

Я нахмурился, крепче обхватил руль. И вдруг меня осенило!

– А хочешь, я поеду с тобой?

Сестра на том конце не спешила с ответом.

– Ну, я в качестве рабсилы. Коробки всякие таскать! – привел я решающий аргумент.

– Ну, ладно, – неохотно согласилась она.

Глава 9. Нина

Анька звонила регулярно. Чаще названивал разве что Артём. Подруга, кажется, всерьёз обеспокоенная моим настроением, даже предлагала пожить у них какое-то время.

– Ну, а чего? – настойчиво убеждала она, – Места полно! Да и Денис будет рад. А я тем более! Знаешь, как мне тебя не хватает?

– А Артём? – насмешливо вопрошала я.

– А что Артём? Потерпит! – передразнивала Анька.

– Нет, Анют! Спасибо, конечно,– я вздыхала.

– Тогда просто приезжай почаще! Или давай устроим шопинг? Лучшее средство от депрессии!

Я призадумалась. Мой гардероб не видывал обновок со времен вселенского потопа! Но такая деликатная вещь, как шопинг, требовала соответствующего настроя. А в моем тогдашнем состоянии… Из магазина могла выйти разве что девушка в стиле готики!

К тому же, мне предстояло совершить одно важное мероприятие. Решиться на которое не хватало духу! И только Артём с его предложением составить компанию, заставил меня подвести черту.

Глава 10. Артём

Я не стал просвещать Аньку в свои планы. Думал, начнется: «А почему тебя, а не меня? Мы же с ней подруги!». Но её присутствие казалось лишним. Возможно, реши я взять её с собой…

Хотя! Это все равно бы случилось. Не тогда, так в другой день…

Машкина квартира оказалась в точности такой, как я представлял, памятуя о том, во что она давным-давно превратила мою спальню! И сколько времени я потом истратил, пока выгребал оттуда все эти рюши и бируши.

Нинка расклеилась, и мне пришлось взять инициативу на себя. Она побледнела, едва ступив на порог, схватила какое-то фото, убежала с ним в ванную. Я не мог выудить её оттуда!

– Артём, иди домой! – гнусаво крикнула сестра, – Мне вообще не нужно было тебя звать!

«Вот тебе здрасте! Я помогаю, и я же ещё виноват?».

Я взял себя в руки, и произнес:

– Мы ещё не закончили, – так, словно был сантехником, желающим получить оплату.

– Я сейчас, – промямлила Нинка из-за двери.

И наконец, выползла наружу.

– Извини, не люблю плакать при посторонних, – сказала она, старательно пряча распухшее лицо.

– Я думал, я не посторонний, – обиделся я.

– Ой, прости!

Мы продолжили паковать вещи. И делали это в полном молчании. За все время я перебрал тысячу поводов заговорить. И сам удивлялся своей тормознутости! Наконец, мою голову посетила гениальная мысль:

– Нин, а может пиццу закажем? Ты вообще-то ужинала?

Она вдруг очнулась, бережно сложила в коробку какую-то дешевую вазочку, и пожала плечами.

– Я голодный! – подначивал я.

Нинка махнула рукой:

– Ты ешь, я не хочу!

На всякий случай я заказал две пиццы. И не зря! Вторую она умяла почти целиком. Мы запили ужин чаем. Потом, откуда ни возьмись, в одном из кухонных шкафчиков обнаружилась бутылка дорогущего вина. Видимо, артефакты Машиного брака?

Нинка, как бы невзначай, поставила её на стол, и отвернулась…

Я с умным видом покрутил бутылку, в заключении понюхал пробку.

– Может, попробуем? – предложил, и она кивнула, как будто ждала этой фразы.

Точно дегустаторы, мы сделали пару глотков.

– Ничего так, – одобрила Нинка.

Бутылка потихоньку пустела, и разговор, наконец, пошёл.

– А помнишь, она твои диски продала своей однокласснице? – смеялась Нинка, задумчиво водя пальцем по краю бокала.

Я кивнул, припоминая. Но мне было все равно, я кивал на любую её фразу. Ведь она смеялась!

– Там, кстати, какие-то диски, – произнесла Нина, – попса в основном. Но можно послушать.

Я не растерялся, и пошёл изучать фонотеку. Включил что-то… Оказался медляк! Ну, кто бы сомневался?

Я подошел к столу – налить еще вина…

И увидел, как Нина, сунув палец в рот, и облизнув его, медленно поглаживает край бокала… Её лицо под этим ракурсом выглядело просто невероятным! Глаза блестели, губы, чуть припухшие от слёз, были приоткрыты…

И я сломался! Чувствуя, как член встает…

«Только этого не хватало!», – подумал я и ретировался в туалет.

Переждал опасность, плеснул в лицо холодной воды. Потом поспешил обратно, распахнул дверь…

Послышался удар и громкое Нинкино:

– Ой!

Я выскочил наружу. Она стояла в коридоре, потирая лоб.

– Прости, не хотел! – я с тревогой посмотрел на нее. – Покажи!

Нинка вжалась в стену, отстраняясь. Как будто я заразный! Я отвел в сторону волосы от её лица и приоткрыл лоб. Её кожа была такой теплой и гладкой… Я наклонился вперед и прикоснулся губами. Не знаю зачем! Просто «на автомате»!

Она подняла на меня удивленные глаза. И я… поцеловал! Горячие и сухие, её губы сомкнулись. Но я обхватил их, заставляя раскрыться, удерживая ладонью её лицо. Она пахла вином и чем-то еще, неуловимым, дурманящим разум… Я даже застонал от удовольствия, когда в попытке сопротивления, её ротик приоткрылся. Там внутри было еще жарче!

Нинка замычала, упираясь ладонями мне в грудь. Я отпустил… Она отошла на безопасное расстояние, отдышалась. И я опять принялся извиняться.