Пострадавшая магия

Я надела следом зачарованную толстовку, пока не поднимала капюшон, а застегнула ее поверх жилета. Приша топнула ногой по полу, сидя на краю своей кровати передо мной.

— Первая настоящая миссия, — сказала она. — Так волнуюсь, — ее голос дрожал.

— Ага, — сказала я со схожим чувством. — Но это не должно быть что-то страшное.

— Понадеемся, что Хэмлин знает, что говорит, — сказала Приша. Ее первая миссия была назначена на ночь завтра.

Я оглядела в последний раз нашу с ней комнату общежития, пытаясь не думать, что могу не увидеть ее снова. Три дня назад мы прибыли на базу в Эстонии, но это место казалось домом больше, чем просторный зал с четырьмя кроватями на основной базе. Кровати были деревянными, и одеяла были уютными, а не с комками. У нас были схожие прикроватные столики с лампами, что мягко сияли.

Я скептически думала, что во время тренировки условия были хуже, чтобы мы ценили потом новое жилье.

Вся база, или та часть, к которой у нас был доступ, напоминала большую лыжную турбазу, как я подумала, только войдя сюда. Хотя я видела турбазы только в фильмах, ни разу не была в таком. Широкий коридор, по которому я шла в комнату обсуждений, был с деревянными панелями, что пахли сосной. Мягкий бордовый ковер поглощал мои шаги. Свет сиял из ниш под потолком.

Не хватало окон. Окна было сложно защищать.

Я посмотрела на нишу с телефоном, проходя ее. Через несколько дней новичкам позволят первый раз позвонить домой. Я не знала, что ощущала сильнее — желание услышать голоса мамы с папой или страх от того, что нужно им говорить. Я не могла рассказать почти ни о чем, что было в последний месяц.

— Эй, — Десмонд догнал меня, был в той же форме. Он и Леони тоже попали сюда, а два других чемпиона отправились на базу в Сирию. Вряд ли кто-то из нас опечалился без них — потому Хэмлин, наверное, и предложил разделить нас.

Даже Десмонд с его зрением мог понять, куда я смотрела.

— Нам хотя бы позволят связаться, — сказал он.

— Потому что они знают, что люди дома сойдут с ума, если перестанет слышать новости от нас, — сказала я.

— «Никому не говорите, где мы, пока мы не вернемся», — процитировал Десмонд с вымученной улыбкой. Он добавил спокойнее. — Ты поговоришь с Финном?

От вопроса мое горло сдавило. Мы с Финном не сообщали о своих отношениях на экзамене, но заметить явно было не сложно.

— Я не могу, — сказала я. — У меня нет номера его телефона.

Хотя я думала, как его найти. Но разве было хорошей идеей говорить с ним по телефону базы? Я не знала, что экзаменаторы думали о близости, которую увидели на экзамене. Конфеду могло не понравиться, что один из их золотых мальчиков, хоть и Выжженный, будет связываться с девушкой с уличной магией, которую они раньше считали угрозой… Может, считали и сейчас.

Ему было сложно сейчас и без меня. Через пару недель я смогу выбраться домой, а там и увижу его лично.

Сердце запело от этой мысли, словно могло перелететь через время и сразу оказаться с моменте, когда я снова смогу посмотреть Финну в глаза.

— Обидно, — сказал Десмонд. — Не знать, что там происходит, ужасно, да? Даже программ по телеку не хватает… — он ткнул меня локтем. — Шучу. Это не одно и то же.

— Могло быть хуже, — сказала я. — Он мог быть здесь, — собираться на миссию для боя с жестокими военными, что пользовались незаконной магией.

Десмонд скривился с сочувствием, подтверждая то, что я думала об их отношениях с Леони за последние несколько недель.

— Да. Это тоже. Я все думал, что хуже — знать, что дорогой тебе человек в ужасной опасности, но ты об этом знаешь, или понятия не иметь, что с ним происходит. Я пришел к выводу, что мне не нравятся оба варианта.

Я издала слабый смешок.

— Жаль, нам никто не дал выбора.

— Но они хотя бы нашли для меня работу, — сказал Десмонд. Мы добрались до зала переговоров. — Я не хотел сидеть в комнатке, как инвалид, пока остальные рискуют собой.

В зале был длинный дубовый стол и два ряда деревянных стульев. Я невольно посмотрела на плакат на стене, проходя мимо. Зеленая колонка была отраженными атаками, а красная — неудачами. Зеленая была немного длиннее.

«Мы не можем поймать всех, — сказал Хэмлин, указывая на плакат, — но если будет держать такое равновесие, все будет хорошо».

Хэмлин стоял за столом с главой базы, командующей Реветт, справа и представителем правительства Эстонии, мистером Илвсом, слева. Мистер Илвс был нашим консультантом. Четыре другие фигуры сидели на стульях. Три я узнала по знакомству ранее: Самак Роянван был одним из лидеров миссии, который сразу попросил с улыбкой звать его Сэмом. Тоня Секибо, старший оперативник с настороженным взглядом, специалист в слежке, и младший оперативник, постоянно сжимающий челюсти, который назвал себя Брандтом. Девушка в стороне, похоже, была переводчиком.

— Вовремя, — сказал Хэмлин и привычно хлопнул, привлекая внимание, когда мы с Десмондом сели. — Начнем. Ночь будет не такой тяжелой — мы не хотим сразу бросать Поуэлла и Лопез в хаос. Мы получили данные по официальным каналам, — он взглянул на Илвса.