Постумия

– Шеф нас обвинял в халатности. Но не могли же мы постоянно быть рядом! Сопровождали клиента в поездках – ближних и дальних. Даже в баню возили его, в Зеленогорск. А ночевать рядом с ним не подписывались. Да он и сам не хотел. Но всё-таки не чужой человек. Вот мы и хотели получше разобраться. И в это время является Марианна. Тогда мы не знали, как её звать. Заходит к Устинской. С крыльца оглядывается по сторонам, как будто изучает местность. Сначала-то она подошла к ленте, которой пепелище огорожено, потопталась там. Ни ментам, ни нам ничего не сказала. Ввалилась к Устинской в дом, а у той окна прямо на пожарище выходят. Бабуся рядом с Коноплёвым жила и давно враждовала. У неё не все дома, от возраста. Постоянно писала жалобы, что к Коноплёву по ночам разные гости приезжают. Якобы спать ей не дают.

– А они не приезжали? – спросил «следак».

– Приезжали, но вели себя тихо. Это ведь не запрещено. А Устинская… Знаете, как в анекдоте? «Отселите меня – напротив женская баня! – Так ничего же не видно! – А вы на шкаф залезьте!» Вот так и она. Выползет на свой участок, подслушивает, подглядывает. Спала бы спокойно!

«Следак» от души посмеялся над анекдотом. Хотя, я думаю, знал его прекрасно. Но Классена к себе он явно расположил.

– Хорошо, Саша, это я понял. Получается, вы вели своё расследование, чтобы оправдаться перед Глинниковым?

– Ну, типа, да, – согласился Классен. – Только мы сами ничего расследовать не могли. Ходили, спрашивали. И тогда как раз приехали. А тут эта мадемуазель пожаловала.

– Она вообще-то мадам, но это неважно, – улыбнулся Круподёров.

– Без разницы. Ясно, что чужой человек появился около места преступления. Да ещё и зашёл к соседке…

– Вы всех так проверяли, кто к Устинской заходил? Если, конечно, засекали это.

– А там посторонних больше не было. Заходили к ней после пожара дознаватели. – Классен мизинцем почесал переносицу. – Короче, всё было понятно. А здесь подозрительная гражданочка. Мы Глинникову моментом доложили. Спросили: «Что делать?»

– А он? – насторожился Круподёров.

– А он сказал: «Ко мне везите! Только сперва у бабки узнайте, кто это такая. Может, просто в гости пришла. Мало ли что раньше её не видели! А вот если что-то с пожаром связано, взять и резво ко мне!»

– Замечательно! – хохотнул Круподёров. – Порядочки у вас… И часто вы людей вот так брали? Только честно, Саша.

– Я – первый раз, – открестился Классен.

– Дальше, – приказал «следак».

Я так и не поняла, поверил он Классену или нет. Но сам допрос меня заворожил.

– Гостья ушла, а мы к Устинской влетели, прижали её в угол. «Кто это, что ей надо?» Бабка сразу: «Из полиции девушка. Спрашивала про женщину, которая к соседу приезжала. В телефоне показывала её фото. Блондинка длинноволосая, со светящимися глазами. Она меня едва не задушила. Только удостоверение у девушки поддельное…» Мы опять шефу звоним. А он: «Взять её, кровь из носу! Проверить телефон! И всё мне на стол немедленно…»

– А вы сами-то понимали, о ком идёт речь?

– Нет, конечно. Всё со слов Устинской. Решили, что убийцы клиента подослали своего человека. Тут ведь каждая деталь важна.

– Это верно, – согласился «следак». – Но только ведь рядом стояли полицейские. Если гражданка вызвала подозрения, да ещё предъявила поддельный документ, надо было сдать её законным представителям власти. И уж ни в коем случае самовольно не надевать на неё наручники! Вы же совершенно молодые люди. Знаете, что такое билинг, детализация переговоров. Вы звонили из Молодёжки на номер Глинникова три раза. Содержание ваших бесед тоже не является тайной. Да, вы не сразу согласились похитить девушку. Но Глинников, в случае чего, пообещал вас вытащить. А потом кинул самым подлым образом. Более того, он несколько раз отрёкся от вас. Уволил обоих задним числом. Странно, что не подумал о расшифровке телефонных переговоров. Будто с Луны свалился. Конечно, он скажет, что пошутил, и всё такое. Или вы поняли неправильно. У него-то адвокаты найдутся. Но пока речь о вас. Три статьи – как минимум. Похищение человека, угон автомобиля, невыполнение требований сотрудников ДПС. И по мелочи – сломанный цветочный ящик, повреждённый угол дома и прочие издержки.

– И сколько это будет лет? – по-деловому спросил Классен. Держался он превосходно.

– Вот не знаю! – развёл руками Круподёров. – Всё от вас самих зависит. Заключите сделку со следствием – получите меньше. Дело рассмотрят в ускоренном порядке. Кстати, никакой женской фотографии вы телефоне Марианны не нашли, так ведь?

– Да она стёрла всё, – уверенно заявил Классен. – Тоже не пальцем деланная.

– Точно – не пальцем. У неё с происхождением всё в порядке. Но ты, Александр, лучше о себе подумай. И ещё о сестре Надежде. Она ведь ночами не спит, плачет. Всё равно придётся признаваться. Но снисхождения вам тогда не видать.

– Значит, нас слушали? – Классен откровенно прикидывал, как дальше себя вести.

– Мы не в игрушки играем, Сан Саныч, – грустно сказал Круподёров. – Все взрослые, понимать должны. И отвечать по закону.

– Чего вы от меня хотите? – устало выдохнул Классен.