Поступь империи - Поступь империи. Право выбора. Мы поднимаем выше стяги! Между Западом и Югом

Мелкий, противный дождь моросил вторую неделю. Людям хотелось насладиться последними теплыми, солнечными деньками, но на матушку природу не сыщешь, ни узды, ни плетей – как она восхочет, так все и будет. Простым смертным остается только смириться: не важно кто он – крестьянин или князь.

Дождь, не прекращающийся столь долгое время, что превратил половину улиц города в грязевые протоки, успешно доведенные повозками и конскими копытами до состояния грязевой каши, попав в которую единожды выбраться самостоятельно невозможно. Но так было не везде, центральную улицу города вымостили еще два года назад, успешно реализовав проект царя о создании единой магистрали между крупными городами с целью улучшения инфраструктуры страны. Особенно это касалось прямых воинских магистралей и искусственных каналов. Что бы там не говорили теоретики, но для России в первую очередь важны именно речные дороги, а сухопутные пока только приятное дополнение, да и честно сказать после Ивана Грозного никто дорожным строительством толком не занимался – слишком хлопотное дело.

Однако выпрямление и сводка речных русел дело не столько громоздкое, сколько интеллектуальное. Дело в том, что главное не просто прорыть канал, но и рассчитать так, чтобы его через 3–5 лет не занесло песком. Как и в любом деле, каналы и русла рек требовалось прочищать, следить за ними, строить плотины там, где происходит летний спад вод…

Первый канал, начатый весной 1703 года, между реками Цной и Тверцой закончили спустя шесть лет. Он соединил не только две реки, но и два моря: Каспийское и Балтийское, положив начало Петербуржской водной артерии. Пятеро голландцев, во главе с Андрианом Гаутером, вместо того, чтобы внимательно изучить все особенности местности запороли проект на корню, сделав судоходство в широком пятнадцати метровом канале в летнюю пору невозможным. Исправлять же ошибки голландских проходимцев взялся новгородский мастер Михаил Сердюков. Для этого он предложил использовать реку Шлину, не представляющую интереса для судоходства, направив ее воды через озера Ключинское и Городолюблинское в Цну, чуть выше канала.

Государь поверил Сердюкову, позволив начать проектирование новой системы. Три года понадобилось Михаилу Ивановичу на то чтобы сделать канал судоходным не только весной и осенью, но и летом. За свои заслуги и умения новгородца возвели в дворянское звание, наделив земельным наделом на протяжение всего канала. Тем самым канал, и часть недоделанного проекта отдавались под протекторат смышленого мастера.

В тот момент проблема халатности иноземцев удалось решить, но в силу слишком большого объема работ пришлось вновь нанимать специалистов со стороны. Увы, но своих мастеров в России по данной специфике оказалось мало, а те кто были или заняты, как Сердюков, или были мало грамотными в вопросах возведения больших каналов. Радует другое – даже не имея должных навыков, молодые инженеры расписывались по трое к каждому иноземному мастеру. Голландцы пытались возражать, что, мол работа тонкая и мешать им нельзя, вот только замолчали как только озвучили царский указ: "Всякий иноземец, желающий взяться за подряд, обязан предоставить как минимум трех русских учеников, которые по истечении пяти лет должны приступить к самостоятельной работе. В случае нерадения и неумения новых мастеров все издержки возлагаются на учителя, который обязуется оставаться в России на протяжении пяти лет после найма".

Услышав указ, треть мастеров не захотела браться за работу, остальные вынуждено поохали и взяли тех учеников, которых им прислали из московской математической школы…

— Сколько ты просишь? — тихий вибрирующий рык отразился от мутноватого стекла в большой оконной раме и унесся вглубь зала.

— Отец, ты прекрасно слышал: три тысячи рублей… для начала, — ответил молодой голос.

— Никола, ты конечно, у меня один сын, но поимей совесть, где я тебе столько найду?

— Ты входишь в Совет банка, — спокойно заметил Николай.

— И что с того? Думаешь можно просто так прийти в банк и сказать, что, мол, мне нужна некая сумма червонцев и все тут же побегут ее доставать из закромов? — весело хмыкнул отец Николая.

— Примерно так все и будет, все-таки в банке лежат и наши деньги тоже, так что проблем с выдачей не будет, ты же не государеву казну выкрасть хочешь.

— Ее то выкрадешь, как же, — немного печально вздохнул старший Волков. — Ты знаешь, что эти гаврики – царские наблюдатели суют носы во все дела, даже в малых вопросах без них никуда, хорошо, что палки в колеса не ставят, но и обмануть не получается. Приходится заботиться о чистой резе.

— Я об этом знаю, как-никак сам половину заметок для наблюдателей делал, — улыбнулся Николай.

— Вот шельмец! Кто тебя просил? — взъярился отец сподвижника государя.

— Я не понимаю тебя, батюшка чего ты так кричишь? Не ты ли учил быть хватким и не упускать своей выгоды?

— Но не в ущерб семье Никола.