Поступь империи: Поступь империи. Право выбора. Мы поднимем выше стяги!

Великий визирь с армией в двести сорок тысяч человек, включающей ополчение, янычарский корпус и слетевшихся с окраин империи стервятников-мусульман, больше недели стоял в одном месте – в семи верстах выше по течению Дуная. Между тем приготовления в русском стане завершены, магазины, кропотливо собираемые фуражирами, оказались в одном месте под постоянной охраной с прямым доступом армии.

Рейды русского четырехтысячного отряда, спустившегося ниже по течению десять дней назад, доставили немало неприятностей обозам османов. Порой в кровавые жернова попадали мелкие отряды турок, подтягивающиеся к ставке великого визиря. Частью правоверные воины бежали в леса, частью легли в рощицах с именем Аллаха на устах. В чем туркам не откажешь, так это в умении умирать: стойкие, гордые солдаты, мало понимающие такое слово, как «дисциплина», они стремились продать жизни подороже. Но выучка русских отрядов была на порядок выше. Вот и получается, что горстки правоверных готовы жертвовать собой, а общая масса в случае хорошей трепки спешит показать спину. Как такое возможно? Непонятно…

Генерал-лейтенант Рене, командир отряда, в меньшей степени подвержен озарениям гения, чем светлейший князь Меншиков, с успехом проведший операцию в Валахии, а также на левом берегу Дуная, спалив под самым носом турок склады с боеприпасами, запасенными для артиллерии. Рене в большей мере является педантом, скрупулезно проверяющим маршрут едва не до каждого кустика, встреченного на дороге. Такой подход сделает честь любому генералу не меньше, чем неординарные решения Алексашки, выслуживающего потерянные привилегии.

Но в тылу врага действовали не только конные эскадроны, по тропам в чащах бродили стрелковые команды витязей. Пара рот получила возможность испытать новые методы ведения войны, которые полгода вколачивали в них наставники корпуса.

Иногда я, наведываясь в полк, беседую с лейтенантами и капитанами. Наблюдаю за ними и чувствую, как в душе растет гордость за принятое некогда решение. Из-за становления полка, мелких неурядиц и переоснащения солдат реформирование витязей прошло с запозданием. Но витязи приучены к подобному – слишком свежа память былого обучения в корпусе, слишком верят воины в Старшего брата.

Орудия витязей после реорганизации полка объединили в одну роту, получив на три батальона роту огневой поддержки в количестве двадцати «колпаков». К каждому орудию придали по лошади, воспользовавшись опытом петровских конных орудий. Получилось. Взводы значительно увеличили мобильность, сохраняя огневую мощь за счет введения двух пар мортирных расчетов.

Испытания стрельб ручных мортирок, проведенные Прохором в Конских Водах, показали, что массовая атака из ручной артиллерии хотя и эффективна, но экономически невыгодна. Боеприпасы для мортирки уходят раза в четыре быстрее, чем для «колпака», а по стоимости они мало уступают 12-фунтовым «кубышкам». В конце концов государь решил во взвод, под командование сержантов, дать только две мортирки.

После реорганизации взвод приобрел следующий облик: четыре пятерки фузилеров и две пары мортирщиков. Первый номер – стрелок из мортиры, второй номер – носильщик большей части боеприпасов. Дальность мортирок намного меньше дальности стрельбы «колпаков», но больше дальности фузей раза в три. В итоге командир роты получает в распоряжение внушительную силу противодействия пехоте и кавалерии врага.

С введением зимой в полк третьего батальона пришлось пересмотреть устройство полка на офицерском уровне – сказывается общая нехватка офицеров. Идею ставить лейтенантов командовать двумя взводами в конечном счете признали неудобной. Теперь лейтенант – командир роты, как старший лейтенант и капитан, разница лишь в номере роты. В русской армии заведено правило: чем выше рота в полковом реестре (первая выше третьей и т. д.), тем выше звание ротного офицера. Таким образом, устанавливался паритет в батальонах. Инженерно-саперная и артиллерийская роты выведены в прямое подчинение комполка.

Роты витязей сменяли друг друга в опасных рейдах, с молодецким задором и фанатичным блеском в глазах бросаясь в тыл турецкой армии. Жаль, подобная тактика оказалась эффективной только в первые три дня, после чего великий визирь Балтаджи начал прочесывать подвластную территорию легкой кавалерией, в огромном избытке имеющейся у него под рукой.

На один из таких разъездов попала девятая рота лейтенанта Ракова…

Головная пятерка резко остановилась. Мгновение – и вся пятерка падает на колено, скидывая фузеи с погона. Идущая за ней вторая встает в паре локтей позади них. Десяток витязей приготовился к стрельбе, на дулах казнозарядных фузей блестят мушки, справа от них – трехгранные штыки.

Причина столь странного поведения оказалась где-то впереди – неизвестные голоса далеко разносились по урочищу, выдавая принадлежность хозяев к турецкой диаспоре.