Поступь инферно

На лицо «бабы-танка» словно набежала тучка.

– И почему ему не попалась вместо той… шалавы… такая, как вы? – она пристукнула кулаком по столу, от чего тарелки с закусками подпрыгнули, жалобно тренькнув. – Всем бы только лучше было!

– О чем это ты? – осторожно спросила Хэйт разбушевавшуюся напарницу.

– О жене его, – Барби всю перекосило, как от чего-то кислого до невозможности.

– Рэй женат? – непритворно изумилась квартеронка.

Орчанку перекосило еще сильнее.

– Был. Красивая, стерва, только ноги вместе держать не умела. Хозяин, где мое пиво?!

Хэйт ошарашенно молчала. Такого откровения она точно не ожидала!

– Он, как развелся, подсел на эту игру. Почти год был, как чокнутый, только недавно пришел в себя… Любовь же была, высокие чувства!..

– Год? – с недоверием в голосе уточнила адептка. – Но у него же всего двадцатый уровень?

Барби вздохнула.

– Это его третий персонаж. Третий убийца… Но не третий ПК, и это странно. Я уж было решила, когда Рэй про вас с малой рассказал, что он на одну из вас глаз положил – а нет, ровно он дышит к вам обеим…

Подоспел хозяин харчевни с заказанным пивом.

– То есть раньше Рэй был ПК? – спросила Хэйт, уставшая удивляться. – И пересоздавал героя? Но зачем?

– Больше тысячи на счетчике, и в город не зайти, даже если красная метка смыта на мобах, – пояснила Барби. – Ты не подумай лишнего – раз он нас всех собрал, ничего не изменится. В худшую сторону. Ни он, ни мы с Кеном предавать или продавать друзей не умеем.

Хэйт долго колебалась, стоит ли задавать этот вопрос, но все же не удержалась:

– Почему ты все это мне рассказываешь? Мы знакомы всего ничего…

– Такие, как ты, тоже предавать не умеют, – без капли веселости усмехнулась Барби. – Я это всегда чую… Что ты, что малая, что монах наш – не из тех, кому нельзя доверить спину.

– Чуешь?..

Чего Хэйт точно не ожидала, так это того, что сделала орчанка в следующий миг. Откинувшись на деревянную спинку дурно сколоченного стула, она, смежив веки, глухим, завораживающим голосом продекламировала:

Вы встречали рассвет в одиночестве?
О, тогда вы, конечно же, знаете,
Как легко для других быть – пророчицей,
Задыхаясь от собственной слабости.

Затем ухмылка вернулась на лицо Барби, будто бы маска, случайно сдернутая в суматохе бала-маскарада, снова вернулась на исконное место.

– Рифма ни к черту, ну да на то она и импровизация. Это про тебя, баба-бафф, хотя, по правде-то, во всех оно есть.

– Оно? – эхом переспросила Хэйт.

– Одиночество. Только одни им наслаждаются, других оно гнетет, а третьи – делают вид, будто смирились с ним. Мы засиделись, а мужики наверняка закончили болтовню о делах. Пойду я.

Барби швырнула на стол золотой и испарилась, оставив адептку с ворохом эмоций и мыслей…

Она вывалилась в реал в таком раздрае, что при взгляде ее кто-нибудь сказал бы – пьяная. Зеркало в прихожей отобразило всклокоченную девушку с мечущимся взглядом и дрожащими руками… А потом Вероника встретилась с глазами своего отражения, и ее затянуло…

Лица. Нет, не лица: раскрытые рты, шевелящиеся губы… Голоса… Разные, от совсем чужих до смутно знакомых, но ни одного – родного. Нужного…

– Нам очень жаль… Смерть наступила от…

– Пожалуйста, подпиши…

– Что это?

– Твой отец согласился бы…

– Что это?..

– Для блага клиники…

– Что это?

– Мы все понимаем, как тяжело тебе сейчас, но ты должна…

– Что это?!

– Люди лгут, девочка. Лгут, когда им это выгодно.

– Что?.. Что?!

– Это в твоих же интересах!

– Что это?! Цена их жизней? Цена дружбы? Мрази, мрази, мрази! Ненавижу!..

…В себя Вероника пришла от холода. Это происходило каждый раз, когда ее так вот «затягивало», тело словно индевело… Вместе с чувствами, всеми, кроме боли. К счастью, с каждым годом такое случалось все реже.

Девушка добрела до ванной комнаты, включила воду погорячее, умылась.

– Не буди лихо, пока оно тихо, – негромко, просто для того, чтобы услышать свой собственный голос, произнесла Вероника. – Барби-Барби…

Орчанка, хотела оно того или нет, разбередила рану. Но была и светлая сторона: на этот раз все прошло много легче обычного, с меньшими последствиями и треволнениями. Вероника только не могла понять, чья это заслуга. Хотя кое-какие соображения у нее имелись…

– Здравствуйте, Станислав Анатольевич, – несколько минут спустя сказала она в прижимаемый к уху мобильный, от волнения перейдя на обращение по имени-отчеству. – По поводу уроков для детишек в детдоме – я согласна.

– Это здорово, Белозерова. С тобой там все в порядке? Ты не…