Посылка

«…если ты рассказала мне правду по основным моментам…»

Эмма почувствовала еще более сильную усталость, чем когда принимала диазепам.

– О чем ты говоришь?

– Этим женщинам сбрили волосы, их убили, но… – Конрад ткнул пальцем во все фотографии по очереди, затем продолжил, интонационно подчеркивая каждое слово: – Но! эти! женщины! не! были! изнасилованы!

Тишина. Не полная – из-за постоянного шелеста газового камина, – но спокойствие, последовавшее за тирадой Конрада, все равно угнетало.

Эмма хотела что-нибудь сказать. Чувствовала, что глубоко внутри ее покоятся слова, которые она должна сейчас сложить в осмысленное логичное предложение, но, кроме «Ты лжешь», у нее ничего не получилось.

– Я лгу? – переспросил Конрад. – Ни одна судебно-медицинская экспертиза не подтвердила насильственный половой акт. Ни у одной из жертв.

– Но в новостях…

Конрад перебил ее:

– Забудь про новости. Самая первая газета, которая напечатала ложную информацию огромными буквами на целом развороте, солгала, чтобы поднять тираж. А все остальные, быстро состряпанные новостные ленты, твиты, посты и интернет-сообщения – которые уже никто не проверял и которые тем сильнее убеждали людей, чем громче трубили неправду, – вот они и распространили эту ложь. Затем последовали серьезные журналы, еженедельные газеты и телеканалы. Они тоже лгали, но уже по просьбе следователей.

– Но… но почему?

– Зачем информацию скрывают от общественности? – Конрад сам же и ответил на свой вопрос: – Тебе-то не нужно объяснять, какие проблемы возникают у полиции с психически больными типами, которые чванятся сенсационными преступлениями других.

«С патологическими лгунами».

– Поэтому определенная информация о преступнике не распространяется в СМИ. Чтобы суметь проверить признания на достоверность.

Конрад сделал паузу, чтобы придать словам больше значимости.

– Обычно этим методом исключают преступников-подражателей. Реже подражателей-жертв.

Он встал. Пересек свой кабинет, как зал суда, заложив руки за спину.

– Ты представляешь, сколько женщин, самостоятельно обрезавших себе волосы, позвонили на горячую линию? Женщины, которые говорили, что их изнасиловали, но они смогли спастись?

– Я не такая, – сказала Эмма и сделала ошибку, проведя рукой по волосам, что она делала десятилетиями, когда нервничала.

– Я говорил с прокурором. Знаешь, что он думает? Что ты хотела привязать к себе Филиппа из-за твоих проблем с деньгами. Он хотел бросить тебя, поэтому ты наврала ему, что беременна. А так как эту ложь невозможно рассказывать вечно, ты выдумала изнасилование, чтобы объяснить потерю ребенка. В то же время ты хотела сочувствия из-за твоей психической травмы. Но когда заметила, что это не работает и удержать его не получается, ты убила его и стала единственной наследницей.

– Конрад, ты… как… как ты вообще можешь рассматривать такое, меня… то есть. Я же знаю, что произошло. Я ведь не сумасшедшая.

– Нет?

«Нет? Он правда это сейчас спросил?»

Конрад сделал к ней несколько шагов и теперь снова стоял так близко, что Эмме было достаточно поднять руку, чтобы погладить его ухоженную бороду.

– Не надо, – воспротивилась Эмма, когда почувствовала, что Конрад хочет прикоснуться к ней. – Уйди! – запротестовала она, но не энергично, скорее для проформы. И не отвела его ладонь, когда он взял ее за руку.

– Тебя изнасиловали морально, – нежно прошептал он. – Но не физически.

– Да нет же, меня… – Она закрыла глаза. – Меня изнасиловали, а ты прекрати играть Адвоката Дьявола, иначе…

– ЭММА!

Конрад так громко выкрикнул ее имя, что она вздрогнула.

– Открой глаза и послушай меня. Сейчас дело не в тактике ведения допроса. Я говорю с тобой не как адвокат, а как друг. – Он сделал глубокий вдох. – Твой муж надругался над тобой. Но только над душой. Не над твоим телом. И не над телами других жертв.

Эмма застонала.

Нет, нет, это невозможно.

– Филипп не Парикмахер?

– Нет.

Глаза Конрада излучали печальную уверенность. Эмма отвернулась от него. Она не могла вынести этого взгляда, который говорил ей, что Паландт и ее муж – два невинных человека, которых она убила в один день.

Глава 46

– Но тогда кто это был?

Все тело Эммы зудело. Ей так хотелось почесать руки, ноги, живот. А еще лучше – снять с себя всю кожу, в которой она больше не хотела находиться.

– Кто убил женщин, если не Филипп? – повторил ее вопрос Конрад. – Подумай, Эмма, – сказал он, встал и собрал с журнального столика фотографии убитых женщин. Расположил их веером в руках. – Посмотри на все эти жертвы, и ты увидишь связь между ними.

Неохотно она перевела взгляд на снимки.

«Да, они похожи на меня. У них такие же волосы, как когда-то были у меня».

– Они вписываются в модель Филиппа «хищник-жертва».

– Совершенно верно, Эмма, – согласился с ней Конрад. – Но, в отличие от тебя, они проститутки. Твой муж изменял тебе. С каждой из них.

Конрад потряс веером из снимков в руке.

– И эта неверность и есть мотив. Она указывает нам путь к убийце.

У Эммы перехватило дыхание. Она закашлялась, чтобы высвободить застрявший в трахее воздух.

– Что ты сейчас сказал?