Посыльный "серой стаи". Книга 1. Гонец из прошлого

Иваненко ехал в машине, загримированный под солидного мужчину средних лет. Он уже давно чувствовал за своей спиной взгляд. Его чувствительность в этом отношении была особенно развита. К дару божьему, как он говорил, добавился опыт работы в разведке. По привычке Станислав Михайлович даже дома садился в угол. Когда он ехал в машине, он не любил, чтобы ему наступали на пятки. В таких случаях Иваненко или пропускал другую машину вперед, или отрывался от нее.

Пересветов, который ехал позади Иваненко, только на несколько секунд включил свет, когда проезжали тоннель, но капитан и потом чувствовал эти фары, хотя они уже были выключены.

Старенький «фольксваген» появился для российского контрразведчика неожиданно. Он не видел его прежде, незнакомо было и лицо водителя. Он мог быть его коллегой из германской контрразведки, человеком из сопровождения Полковника, из разведки какой-либо другой страны. Но чем дольше Иваненко наблюдал за автомобилем, идущим сзади, тем он все сильнее сомневался, что это разведчик.

«Или ты его, или он тебя! Все, как на войне», — Чаплыгина беспокоил зеленый «фольксваген», не отстававший от него. Он пытался оторваться, но впереди шел «мерседес» Котова, а он не имел права его обходить. Тогда капитан решил пропустить «фольксваген» вперед и резко сбавил скорость. Расстояние между машинами уменьшилось, и он смог в боковое зеркало увидеть сидящего за рулем.

Впереди показался шлагбаум. Здесь начиналась частная дорога, которая вела к горному перевалу. Чаплыгин остановился и заплатил за проезд. Он не спешил отъезжать: вылез из машины, обошел её вокруг, заглянул под капот тянул время, пока не подъехал Пересветов.

Денис тоже не спешил ехать дальше и стал проделывать те же манипуляции, что и Чаплыгин. Теперь у капитана не было сомнений: этот человек преследовал его будущего шефа. Капитан сел в машину и тронул её с места — Пересветов последовал за ним. Машины Полковника не было видно пока они возились у шлагбаума, она ушла вперед. Что ж, это было как нельзя кстати, Чаплыгин уже принял решение.

Дорога пошла вверх. Сосновый лес, обступавший шоссе с двух сторон, кончился, начинались альпийские луга, растительность становилась все беднее. Мотор хрипел, как загнанная лошадь, на этой высоте ему также не хватало кислорода. Чем выше они поднимались, тем становилось холоднее. Показались редкие островки снега. У перевала снег лежал толстым ковром. Дорога была расчищена, по её краям возвышались стены из снега. Местами они были настолько высоки, что создавалось впечатление, будто ты едешь по тоннелю.

Чаплыгин не спускал глаз с «фольксвагена», который неотступно шел следом.

Только узкая лента асфальтированной дороги, зажатая двумя снежными стенами, и широкая лента синего неба — вот и все, что можно было теперь видеть. Приближалась высшая точка перевала. Достигнув её, Чаплыгин посмотрел вниз и увидел зеленые дали.

День намечался солнечным, и воздух был прозрачен.

Вниз «опель» Чаплыгина бежал легко, и его все время приходилось придерживать, как скаковую лошадь. Но капитан нечасто дотрагивался ногой до тормоза: пусть бежит. Скорость нарастала. На поворотах машину слегка заносило, жалобно пели шины. А преследователь не отставал. Капитан был спокоен, его голова была ясной. Знакомое чувство: перед операцией у Чаплыгина всегда была ясная голова.

Снега становилось все меньше. Теперь вдоль дороги лежали огромные валуны. Повороты стали более крутыми, но они были ограждены прочными железобетонными столбами.

Капитан посмотрел в боковое зеркало и увидел преследователя. Похоже, что тот улыбался. Чаплыгин попытался улыбнуться — его лицо передернула гримаса. Пересветов, конечно, не мог этого видеть. Перед глазами была только спина капитана, широкая спина и тяжелый затылок.

Чаплыгин начал нервничать: нужного поворота не попадалось. Он достал рацию, передал короткий условный сигнал и тут же получил подтверждение о готовности людей Чикичева.

Скоро они настигнут Котова, а втягивать его в это дело капитан не хотел.

Ярко отсвечивая люминесцентной краской в лучах мощных фар, в глаза бросились огромные плакаты «Внимание! Впереди ремонтные работы! Скорость ограничена!» Но Чаплыгин не сбавил скорость: был воскресный день, и рабочих на дороге не было. Чаплыгин даже увеличил скорость. Его машина, как магнитом, тянула за собой машину Пересветова. Тот тоже ехал без опаски: тормоза были хорошими.

Показался крутой левый поворот, справа был глубокий обрыв. Чаплыгин в последний раз посмотрел в зеркало, выключил фары и потянул рычаг закрытия шторок задних катафотов. Он представил, как преследователь впился сейчас глазами в дорогу, пытаясь понять, куда делся идущий впереди «опель».

Денис резко выскочил на поворот, но дорога с осевой линией и ограничительными столбиками внезапно повернула вправо и уперлась в бордюры ограждения.

От сильного удара Денис, не пристегнутый ремнями безопасности (что, впрочем, спасло его от верной гибели), вылетел через лобовое стекло, с криком отлетел в сторону, на самый край пропасти, ударился о камни и потерял сознание.