Потаенная девушка

Она научила меня тому, что именно то, что человек смертен, делает его человеком. Ограниченный промежуток времени, отведенный каждому из нас, придает значение нашим поступкам. Мы умираем, чтобы освободить место нашим детям, и в наших детях продолжает жить какая-то частица нас самих, единственная форма настоящего бессмертия.

Именно этот мир, а не воображаемые ландшафты компьютерной иллюзии, мир, в котором нам определено жить, удерживает нас и требует нашего присутствия.

Это была лишь пародия на мать, пропагандистская запись, соблазняющая отрицанием всех общепризнанных ценностей.

* * *

Мы с Кэрол познакомились во время одной из моих первых вылазок за припасами. Она вместе с родителями пряталась в подвале своего дома на Бикон-Хилл. Шайка вандалов обнаружила их и убила ее отца и брата. Они уже собирались расправиться и с ней, когда появились мы. В тот день я убил зверя, имеющего человеческий облик, и не жалею об этом.

Мы привезли Кэрол с собой в Лоуэлл, и, хотя ей было уже семнадцать лет, первые дни она ни на шаг не отходила от меня. Даже когда Кэрол ложилась спать, она просила, чтобы я был рядом и держал ее за руку.

– Возможно, мои родители совершили ошибку, – как-то раз сказала мне она. – Было бы лучше, если бы мы Загрузились. Теперь здесь не осталось ничего, кроме смерти.

Я не стал с ней спорить. Я позволял ей ходить за мной, когда занимался своими делами. Я показал ей, как мы поддерживаем работу генератора, как уважительно относимся друг к другу, как спасаем старые книги и поддерживаем старые традиции. В нашем мире по-прежнему была цивилизация, о которой приходилось заботиться, как о костре. Люди действительно умирали, но и рождались. Жизнь продолжалась – замечательная, веселая, настоящая.

Потом однажды Кэрол меня поцеловала.

– В этом мире также есть ты, – сказала она. – И этого достаточно.

– Нет, недостаточно, – поправил ее я. – Мы привнесем сюда новую жизнь.

* * *

Сегодня выпускной вечер.

Джек стоит в дверях. В смокинге он выглядит замечательно. Это тот самый смокинг, в котором я сам когда-то ходил на выпускной вечер. И там будут крутить ту же музыку через старенький компьютер и колонки, находящиеся на последнем издыхании.

Люси восхитительна в своем новом платье: белом с черным узором, простого кроя, но очень изящном. Широкая длинная юбка грациозно спускается до самого пола. Кэрол уложила ей волосы, сделав завивку и добавив блестки. Вид у Люси великолепный, с налетом детской игривости.

Я снимаю на фотоаппарат, тот, который еще по большей части работает.

Я жду, когда смогу совладать со своим голосом.

– Ты даже не представляешь, до чего мне приятно видеть вас, молодежь, танцующими, как когда-то танцевали мы сами!

Лора чмокает меня в щеку.

– До свидания, папа.

У нее в глазах слезы. И передо мной тоже все расплывается.

Кэрол и Люси обнимаются. Кэрол вытирает глаза.

– Ну вот вы и готовы.

– Спасибо, мама. – Люси поворачивается к Джеку. – Идем!

Джек отвезет ее в клуб Лоуэлла на велосипеде. Это лучшее, что можно сделать, поскольку мы уже много лет сидим без бензина. Люси осторожно усаживается боком на верхней трубе рамы, одной рукой придерживая юбку. Джек обхватывает ее руками, берясь за руль. Тронувшись, велосипед виляет по улице.

– Желаю вам весело провести время! – кричу я вдогонку.

* * *

Тяжелее всего оказалось принять предательство Лоры.

– Я полагал, ты будешь помогать мне и Кэрол с ребенком, – сказал я.

– Зачем впускать ребенка в этот мир? – спросила Лора.

– И ты думаешь, будет лучше, если ты отправишься туда, где нет детей, нет новой жизни?

– Мы пятнадцать лет пытались держаться, и с каждым годом становилось все труднее верить в этот фарс. Возможно, мы ошибались. Нам нужно приспосабливаться.

– Фарсом это будет только в том случае, если потеряешь веру, – возразил я.

– Веру во что?

– В человечество, в наш образ жизни.

– Я больше не хочу воевать с нашими родителями. Я просто хочу, чтобы мы все снова были вместе.

– Лора, эти предметы – не наши родители. Это алгоритмы имитации. Ты всегда стремилась избегать конфликтов, Лора. Однако есть конфликты, от которых никуда не деться. Наши родители умерли, когда папа потерял веру, когда он не смог устоять перед лживыми обещаниями, сделанными машинами.

В конце дороги, ведущей в лес, есть небольшая поляна, заросшая травой и дикими цветами. Там ждал челнок. Лора шагнула в открытый люк.

Еще одна потерянная жизнь.

* * *

Детям разрешили гулять до полуночи. Люси попросила меня не провожать ее, и я уступил, предоставив ей свободу.

Кэрол не может найти себе место от тревоги. Она пробует читать, но вот уже час смотрит на одну и ту же страницу.

– Да не волнуйся ты! – стараюсь успокоить ее я.

Кэрол пробует улыбнуться, но не может скрыть беспокойство. Она поднимает взгляд на часы на стене у меня за спиной.

Я тоже оборачиваюсь.

– Такое ощущение, что сейчас не одиннадцать, а значительно позже, ты не согласна?

– Нет, – отвечает Кэрол. – Нисколько. Не понимаю, что ты хочешь сказать.

В ее голосе звучит отчаяние. В глазах страх. Она близка к панике.