Потаенные места

Некоторое время Ирен сидела на террасе, наслаждаясь последним теплом заходящего солнца. Церковь Святого Николаса на лужайке за косогором тоже купалась в лучах заката. После отъезда Нэнси на участке, отведенном для семейства Хадли, цветов стало меньше, но Ирен по-прежнему посещала кладбище раз в неделю и скромно украшала могилы; она решила так делать, пока в саду еще будет что-то цвести. Дымила труба фабрики внизу, в долине, из пивоварни доносились запахи хмеля; Ирен заметила, что сланцевые плитки, которыми были крыты дома, поросли мхом на северных скатах. Высокие деревья на склонах долины были темно-зелеными и пыльными. Ирен не могла остаться на Усадебной ферме. Она не ощущала себя тут на своем месте, хотя понятия не имела, где смогла бы это почувствовать. И ей тут было слишком одиноко. Пудинг стала ее подругой, а больше у нее никого не было. Требовалось каким-то образом завести новых друзей. Она все еще ощущала пустоту там, где должен был находиться Алистер. Это был по-прежнему его дом, его, а не ее. И она не знала, сумеет ли здесь прижиться, станет ли это место ее домом. Она должна была признаться себе, однако, что вид на долину начал казаться ей красивым, а запахи скотного двора перестали вызывать у нее приступы отвращения. И ей пришлись по душе прогулки вниз по холму к мосту через Байбрук. Ей даже понравилось кататься верхом с Пудинг, хотя Ирен все еще боялась отпустить поводья и все время натягивала их, сдерживая лошадь. Но ее не смущало, что запах конского пота держится на ладонях в течение нескольких часов даже после того, как она вымоет руки с мылом и щеткой. Ирен медленно вздохнула и почти услышала позади себя на террасе шаги Алистера, выходящего из дома, неся в руках бокалы с джином, разбавленным тоником. Ей захотелось еще раз увидеть улыбку мужа и почувствовать себя в безопасности, очутившись в его объятиях.

Коротая дни в одиночестве, которое, как она знала, ее ожидает, ею, конечно, овладела бы скука. Разве только она соберется что-нибудь написать. Но что? Может, хронику своей новой жизни? Полную юмора историю о том, как она оказалась совершенно не на своем месте? Эта идея, однако, не вызвала у нее интереса. Или, пожалуй, заняться историей короткой жизни Клемми Мэтлок? Рассказать о том, как та умерла и как ее смерть привела к гибели Алистера Хадли? Это была бы повесть о лжи, тайном горе и тайной ревности, о разрушенных жизнях и потерянных возможностях… Внезапно к Ирен пришла уверенность в правильности принятого решения. Она напишет книгу, рассказывающую правду о смерти Алистера, которая станет лучшим выражением благодарности к нему, а в каком-то смысле и актом справедливости по отношению к Илаю Таннеру. Ведь и его жизнь тоже была разрушена много лет назад. Какое бы тяжкое преступление ни совершил этот человек сейчас, он сам был жестоко обижен. И это будет справедливым не только по отношению к Илаю, но и к Нэнси, хотя и в другом смысле. Нужно только подождать, пока закончится суд над Илаем. Правда может вызвать большой ажиотаж; и не исключено, что полиция захочет допросить Нэнси – если ее удастся найти. Деньги, вырученные за книгу, она передаст Таннерам и Мэтлокам; кому-то это не понравится, но все, что она напишет, будет чистой правдой. Вот так. Еще недавно она бы поостереглась причинять людям неприятности и привлекать к себе излишнее внимание, но теперь подобная перспектива не пугала ее, как когда-то. Некоторые вещи стали важнее.

Ей также нужно было разобраться с делами на ферме, фабрике и в деревне, и теперь это было не очень простой задачей, – вне всякого сомнения, ее станут винить во внезапном отъезде Нэнси. Об истинной причине этого отъезда она не может сейчас рассказать. Приходилось лишь надеяться, что Клара или Флоренс, как обычно, подслушивали у дверей и по округе пойдут нужные слухи. Рут, приходящая служанка Картрайтов, также могла быть весьма полезной в этом отношении. Церковные праздники и званые обеды, охотничьи собрания и пикники воскресной школы. Ей, пожалуй, не потянуть всего этого. Мысль о том, чтобы стучаться в двери и представляться, рассылать приглашения и устраивать вечеринки для людей, которых она едва знала, – все это еще наполняло Ирен страхом. Но ей придется этим заняться, если она останется. Пожалуй, можно начать с малого – например, заключить мир с Корой Маккинли. И почему бы не пригласить сюда несколько школьных подруг из Лондона? Некоторым из них, вероятно, наскучили лондонские скандалы, и ради разнообразия они готовы будут проявить любопытство к скандалу в Слотерфорде. Ирен сходила в кладовку за стаканом лимонада, заодно взяла бумагу и карандаш, а затем вернулась на террасу и продолжила строить планы на будущее. Потому что, как ей казалось, она занималась именно этим, в то время как солнце опускалась все ниже и ниже к западным холмам.

Примечание автора и благодарности