Потаённый уголок: акт второй (СИ)

Сказать такое? Я, конечно, мог, но не по этой причине, а что она до сих пор в себе всё держала и с нами не делилась, так что этой сидевшей рядом со мной невысокой девчонке с короткой стрижкой, мне подобных слов говорить не хотелось после этой неожиданной исповеди. Да и не смог бы.

А дальше я повёл себя совсем по-свински, когда вместо слов, наблюдая, как она сперва вытирает не прекращающиеся всё лить слёзы с щёк, а затем рукавом начинает тереть нос, который от этого аж покраснел, насколько я мог видеть в не ярком свете школьного зала, слова я так и не сказал, зато засмеялся.

Трёт и трёт, а он всё краснеет, скоро светиться будет и ярко озарит зал и разгонит темноту. Нашёл о чём думать... только мысли о её красном носе заставили меня как дурака захихикать, просто не сдержался, и в итоге привлёк её внимание, она перестала вытирать слёзы, и недовольно глянула на меня.

- Не смейся! Я не об этом просила.

- Прости, прости! У тебя просто нос красный, не удержался.

- Врёшь! Ты над дурой смеёшься, которая устроила тут скандал не разобравшись, вылила на тебя грязь. Хотя и правильно смеёшься...

- Ты, конечно, та ещё балбесина, но завязывай нос тереть, он и так у тебя уже чересчур яркий.

Услышав мои слова, она отчего-то испуганно прикрыла нос ладошкой, полезла в карман, бурча, что зеркальце в рюкзаке осталось и теперь она ещё и выглядит совсем уж плохо, а не только ведёт себя так. Отчего-то эти её мысли окончательно развеселили меня, я засмеялся, вспоминая, что нам надо бы придумать детский новогодний спектакль, а тут вон, сидит кандидат на Дедушку Мороза уже в гриме, и ничего с собой поделать не смог, воображение не вовремя разыгралось.

- Прекрати смеяться, мне и так неловко за своё поведение, а ещё ты! Не смешно же ведь.

- Прости, ты мне Дедушку Мороза напомнила, запомнить надо бы для новогоднего выступления, хи-хи.

Она недовольно смотрит на меня, продолжая прикрывать нос, губы сжаты, зато плакать прекратила и теперь просто сосредоточила свой взгляд на моём лице, будто там можно найти все ответы. Хотя, чего там искать, за такое отношение разве что по губам получить могу. Заслужено.

- Прекращай, я понимаю, что выгляжу сейчас не шибко, но хоть смеяться не надо. Ничего смешного в этом нет.

- Тебе бы домой сейчас пойти, отдохнуть.

- Хочется, но не могу, к нам ещё Виктория Андреевна заглянет, нам ещё надо обсудить новогоднее выступление, сценарий тот, который ты не прочитал. А ты тут ржёшь.

Она, недовольная, вдруг стукнула ладошкой о пол, стараясь меня успокоить, и вышло у неё это замечательно, только по другой причине. Она снова не удержала равновесие, покачнулась и стала заваливаться назад, со сцены, в её глазах появился страх, попыталась за что-нибудь ухватиться, упереться рукой, только вот её рука искала спасение за спиной, где сцена обрывалась и ни на что не упрёшься. Она даже вскрикнула, другая рука потянулась ко мне в надежде ухватиться за меня, яркие зелёные глаза стали большими от страха, и тут я наконец среагировал, догадался, что происходит и что ничем хорошим это не кончится, и решил действовать, вскинув свою руку, и пока она не улетела в низ, схватил её за её, не церемонясь, с силой потянул на себя, и, когда оказалась возле меня, свободной рукой обхватил спину Снежаны, прижав к себе.

В зале наступила неловкая, глухая тишина.

Я крепко прижимал её к себе, будто боясь, что она всё ещё рискует свалиться со сцены и разбиться, и не отпускал, совсем про это позабыв. Моё сердце бешено колотилось, и она, прижатая своим лицом к моей груди, наверняка это чувствовала, и сама сейчас молчала, возможно от охватившего её шока, что чуть не сверзилась вниз, или просто не верила в своё спасение, только вот оба мы не двигались, я даже не чувствовал неловкости за то, что обнял её, просто переживал этот момент молча, приходя в себя и собирая свои мысли.

- Фух, чуть не грохнулась! - наконец произнёс я первое, что пришло в мою голову.

- Знаешь, - раздался её тихий голос словно бы из тесной коробки. - Но это чересчур уж романтично, не находишь... Хорошо Настя не видит.

- А? - удивился я. Почему опять Настя? - Ты о чём?

- Я сейчас задохнусь.

- Постой, ты уж договаривай, - потребовал я, не слушая её.

- Я задыхаюсь, говорю, - ответила она спокойно, и я тут же ослабил хватку.

Всё ещё не отпуская её, я глянул ей в глаза: тушь потекла, сейчас вся размазанная по щекам, нос уже не был таким красным, а слёзы перестали лить из глаз, она успокоилась и теперь просто глядела на меня, не произнося ни слова. Только вот на её губах появился лёгкий ветерок улыбки, приятный, нежный и добрый, и она говорила тихо и спокойно:

- Спасибо. Спасибо тебе за всё.

- Э... не за что, обращайся.

- Ладно, пойдём обратно в комнату, пора уже начинать наше собрание, - перешла она уже к себе привычной, и улыбка вмиг куда-то испарилась.

- Может лучше домой пойдёшь? Тебе не мешало бы отдохнуть.

- Не выйдет, к нам скоро обещала зайти Виктория Андреевна помочь, помнишь? Не хочу её подвести.

- Ясно. Тогда ты сперва сходи умой лицо, у тебя немного макияж поехал.