Потапыч

— У тебя заказы вскоре появятся, мастер. Я на аркубулюсе… заметен, — скромно признал я. — И вопросы будут задавать, а я честно отвечать. Так вот, то, что ты сделал — мне подходит, — с некоторым сомнением озвучил я, получив мыслеобраз «шебуршень заячий и трясёшься противно» от мохнатой задницы. — Но на продажу — излишне. Просто ненужная работа. Так что количество сочленений уменьшай, а вот пружины — делай сразу, — указал я на рессоры, которые мастер сделал буквально на моих глазах.

Да и установил так же — снял плечевую и тазовую пластину аркубулюса, за пять минут отвернул винты, подогнал и зафиксировал. Умение одарённого действительно впечатляли — набор промышленных станков в одной физиономии. И наглядно демонстрировало, как существует и развивается магоцивилизация. Технологические цепочки оказывались просто удобством и экономией, при этом сделать готовый продукт может один человек, с нуля.

— Просто лошадь, почтенный? — уточнил задумчиво внимающий мне Готный.

— Именно, дух, которого ты вселяешь — лошадиный. А внешний вид аркубулюса тут — именно внешний вид, не более того.

— Сделаю, Михайло Потапыч, — согласно кивнул он, зачеркав в блокноте стилом. — А вы…? — нахмурился он, указывая на аркубулюса.

— А я — видом, — ответил я. — Сейчас сам доделаю, — сообщил я. — И не подходи ко мне, мастер, пока не позову.

Последнее было отнюдь не лишним: я собирался наблюдать за Потапом (банально интересно), соответственно, тело останется без «прямого управления», хотя и будет использоваться топтыгиным как медиум для работы. Но будет беззащитным, что я решу защитными духами. Которые нахрен испортят мне мастера, если он, например, похлопает меня по плечу, интересуясь всё ли в порядке.

Подошёл к стоящему аркубулюсу, положил на него лапы, опёря поустойчивее, защитился духами и провалился «в гости к медведю».

«Чего припёрся?» — поинтересовалась сидящая огромная гора медвежатины.

— Интересно посмотреть, — признал я.

«Ну смотри», — махнул на меня лапой Потап.

И занялся «работой». Первым делом махнул лапой, отчего я почувствовал некоторую фантомную боль в груди. Как я понял — вытащил «через меня» духа из аркубулюса, оказавшегося и вправду призрачной коняшкой. Которая копытами немного посучила, взвизгнула и обвисла в огромной лапе, демонстрируя чрезмерные душевные переживания. До потери сознания.

Потап на коняху посмотрел-повращал, да и выкинул. Причём я сейчас заметил: в древесной-пещере берлоге на секунду открывался этакий окно-портал, в который призрачная конина и сгинула. После этого в такой же портал, с уморительно-сосредоточенной мордой, всё так же сидя, Потап запустил лапу, исчезнувшую для глаз. Пошебуршал там с деловой мордой и вытянул призрачного медведя за шкирку. Последний восторга своей призрачной мордой не выражал. Но не рыпался и не брыкался, выражая мордой смирение и покорность мохнатой судьбе.

«Почти годится» — скорее сам себе, чем мне отэмоционировал Потап. — «Вот только… иди сюда», — поманил он меня лапой.

— Э-э-э…

«Быстрее давай! То шебуршень, то улитка склизкая!» — развозмущался Потап.

Ну, что делать, вздохнул обречённо и подошёл. И любовался на приблизившуюся почти в упор потапову морду, косящую на меня буркалами. Разглядывал он меня с минуту (к счастью, ковыряться во мне не стал), кивнул, фыркнул (чуть не снеся меня нафиг фырком) и стал удерживаемого медведя мять лапами. И даже плюнул на него, от чего я не знал, смеяться или плакать. Занимался этим он минут пять, я пытался понять-почувствовать, что и как он делает — и ни черта. И через пять минут Потап выдал довольно:

«Всё!» — после чего я почувствовал, как получившегося (и внешне вроде как не изменившегося) духа медведя «пропихивает» через меня, что было уже по-настоящему больно. — «Вали давай!» — добавил топтыгин…

— БЕСИТ!!! — злобно прорычал я, открыв глаза в яви.

Ну ЕСТЕСТВЕННО, эта сволочная медвежатина отвесила мне смачного пенделя! Хоть не являйся в его берлогу, к скотине такой… Ну ладно, что у нас так, всмотрелся-вчувствовался я в аркубулюса. Мужественно и по-волевому смирив естественные реакции на сволочизм охреневшей медвежатины.

Которая, эманируя самодовольством, стала мне объяснять, чего она нашаманила. И выходило… сильно. Правда, сначала Потап «повеселился», скотина такая! Когда я начал осматривать медвежатину, его башка повернулась, сияя адским огнём раньше пустых металлических буркал. И раззявила огненную пасть. Потом-то я оценил, что стильно. Но увидеть такую прелесть неожиданно, в нескольких десятках сантиметрах от себя… ну, страшновато. А мохнатая задница эманировала весельем, нагло ржала.

Но потом пояснил, а часть функционала я «опробовал». И вообще — выходило очень неплохо. Что сволочизм Потапа не отменяет, но не признать мастерство этой задницы просто нельзя. Итак, одарённые делали «материально-духовные» механизмы, если разобраться. Потап же сотворил такой же… организм. Способный к самостоятельной жизни, хоть и не размножению…

«Ещё этим мне не хватало заниматься!» — последовала возмущённая реплика. — «И я — спать! Хр-р-р-р!!!»