Потемкин

При этом, однако, Потемкин находил, что татары, никогда не обрабатывавшие землю, — не тот народ, который должен населять завоеванный им рай: «Сей полуостров еще будет лутче во всем, ежели мы избавимся татар на выход их вон, — советовал он Екатерине. — [...] Ей Богу, они не стоят земли, а Кубань для них жилище пристойное». Подобно всем русским властителям, светлейший был готов перемещать народы как шахматные фигуры, но в конце концов трогать татар не стал. Напротив, он часто шел им навстречу и даже прилагал специальные усилия, чтобы они остались в родных местах, но тысячи жителей ушли сами. Их чувства выразил один из муфтиев, сказавший, что крымская земля всегда будет помнить день, когда Потемкин овладел ею, «как женщина помнит того, кто лишил ее невинности».^[498]

Потемкин решил, что столицей Крыма должно стать татарское селение Ак-Мечеть, расположенное в сердце полуострова, в сухой степи. Город был назван Симферополем.

Строительные планы светлейшего простирались от Херсона до Севастополя, от Балаклавы до Феодосии, Керчи и Ёникале. Расширялись существующие крепости или форты, закладывались новые города. Полковнику Корсакову все это было по плечу. «Корсаков, матушка, такой инженер, что у нас не бывало [...], — сообщал князь императрице. — Сего человека нужно беречь» (Н.И. Корсаков погиб во время осады Очакова — упав в ров, он накололся на собственную шпагу. Как и Потемкин, он похоронен в херсонском соборе св. Екатерины). Через пять лет Севастополь и его флот были готовы к приему самодержицы всероссийской и императора Священной Римской империи.^[499]

В 1784 году Потемкин решил построить на месте маленькой запорожской деревни Палавицы роскошную столицу своей южной империи — новые Афины — и назвать ее Екатеринослав (это же имя он дал и своему наместничеству). «Всемилостивейшая государыня, где же инде как в стране, посвященной славе Вашей, быть городу из великолепных зданий? А потому я и предпринял проекты составить, достойные высокому сего града названию». Потемкин планировал неоклассическую метрополию: судебные палаты «наподобие древних базилик», рынок — «полукружием наподобие Пропилей или преддверия Афинского», дом генерал-губернатора «во вкусе греческих и римских зданий».^[500]

Екатерина, разделявшая классические вкусы светлейшего, одобрила план. Больше года Потемкин рассматривал различные проекты. В 1786 году французский архитектор Клод Жируар представил проект центральной площади и сети улиц, соединяющих ее с набережной Днепра, но окончательная доработка плана принадлежит И.Е. Старову. В 1787 году проект был готов. По замыслу Потемкийа, 16 тысяч работников могли бы построить город за девять-десять лет.^[501]

Ни один другой эпизод биографии Потемкина не вызывал столько насмешек, как строительство Екатеринослава. Для освоения пустынных запорожских степей город был необходим, но творец задумал его слишком величественным. Впрочем, ложь, вымышленная, чтобы очернить имя светлейшего, интересна, поскольку показывает, как далеко готовы были идти его завистники.

Большая часть историй о Екатеринославе утверждает, что по своей некомпетентности Потемкин выбрал нездоровое место для города и потом вынужден был переносить его. Действительно, шестью годами раньше, в 1778 году, он разрешил одному из губернаторов основать на реке Килчень поселение для вышедших из Крыма греков и армян и назвать его «Екатеринослав». Теперь он использовал имя этого городка, где имелись уже греческий, армянский и католический кварталы, три церкви и три тысячи жителей, но вовсе не перемещал его, а просто переименовал в Новомосковск.

Враги князя утверждали также, что он намеревался возвести в степной глуши собор выше ватиканского собора св. Петра. Возможно, Потемкин упоминал знаменитый собор, но никогда не собирался строить нечто подобное: «...представляется тут храм великолепный в подражание Святаго Павла, что вне Рима, посвященный Преображению Господню, в знак, что страна сия из степей безплодных преображена попечениями Вашими в обильный вертоград, и обиталище зверей — в благоприятное пристанище людям, из всех стран текущим», — писал Потемкин Екатерине в октябре 1786 года. Сегюр утверждает, что Потемкин обсуждал проекты строительства собора св. Петра во время южного путешествия Екатерины в 1787 году, но эта версия, несомненно, исходит от недоброжелателей князя. Ни в бумагах, ни в переписке этого времени подобный проект не отразился. Римский собор Сан-Паоло-Фуори-ле-Мура, по образцу которого предполагалось построить храм в Екатеринославе — конечно, довольно амбициозное сооружение, но не сравнимое с собором св. Петра: едва ли Екатерина одобрила бы проект копии последнего или выделила бы Потемкину такие огромные средства на освоение южных земель, если бы он вынашивал столь расточительные идеи.^[502]