Потерянная надежда

Герцогиня рассмеялась негромким, воркующим смехом, и подняла руќки. Полотенце скользнуло к её ногам, позволив маркизу любоваться плавќныќми изгибами фигурки Кэти, освещаемой отблесками огня из камина. Кэт расќтянулась на кровати, изогнувшись в соблазнительной позе, в зелёных глазах зажглись огоньки.

— Милый, ты смотришь так, будто видишь меня в первый раз, — мурлыкнула она. — Может, всё-таки начнёшь действовать? А то я усну, — она игриво усќмехнулась.

— Не успеешь, любовь моя, — маркиз наклонился к ней, несильно прижав руки Кэти к покрывалу, и добавил шёпотом. — И потом, я не дам тебе уснуть, Кэти.

От его нежного, но настойчивого поцелуя у девушки кровь быстрее поќбежала по жилам, и где-то внутри загорелся огонёк желания. Маркиз был привлекательным молодым человеком, и умел доставить женщине удоќвольќствие — с ним Кэти практически не чувствовала, что выполняет работу, Пьер всё делал сам, чтобы она осталась довольна. И Герцогиня действительно быќла довольна. Конечно, его нельзя было назвать самым умелым любовником, у Герцогини бывали и получше, но в общем и целом её устраивал маркиз в качестве постоянного клиента.

Чуть позже, когда она уже почти уснула, уставшая, и довольная, Пьер вдруг спросил:

— Кэти, это твоё настоящее имя?

— Ну да, а что? — сонно отозвалась она, в её голосе проскользнули нотки неќдоумения.

— Просто ты не похожа на обычных бордельных девок, ты слишком… изящќная, — Пьер задумчиво провёл пальцем по её плечу. — И время от времени в тебе проскальзывают… манеры, я бы это так назвал. Мне очень легко предќставить тебя аристократкой, Кэти.

— Ну да, — девушка хмыкнула. — Аристократка парижских нищих, скажешь тоќже, — но внутри что-то ёкнуло — Герцогине стало не по себе от прониќцаќтельќности маркиза. — Я сирота, милый, отца не знаю, мать бросила меня, когда мне исполнилось лет десять. Лиз пригрела меня, ну а потом я стала у неё раќбоќтать, когда достаточно подросла. Такова суровая правда жизни, Пьер.

— Значит, твой отец скорее всего, был из благородных.

— Это ты так думаешь из-за моей внешности? — Кэти приподнялась на локте, насмешливо изогнув бровь. — Милый, почему ты думаешь, что и среди просќтого люда не могут рождаться такие, как я? Что, красота — привилегия благоќродных, да?

— Не злись, милая, — Пьер успокаивающе погладил её по растрёпанным волоќсам. — Я вовсе не считаю так.

— Просто тебе очень хочется, чтобы во мне текла хоть толика голубой крови, — ворчливо отозвалась Кэт. — Чтобы ты мог на вполне законных основаниях забрать меня из борделя. Не получится, Пьер, даже не старайся. Я никуда не перееду, и я — простая безродная девушка с парижских улиц. Всё, тема закќрыќта.

— Тебе там не место, — решительно заявил Пьер, обняв слегка упирающуюся Кэти. — Хочешь ты того или нет, Кэт, но тебе там не место.

— А где моё место? — несколько раздражённо поинтересовалась она. — В твоём особняке? В качестве кого, Пьер? Любовницы? Я уже говорила, меня не приќмут, а тебя сделают изгоем. Ты этого хочешь? Ты родился в высшем свете, милый, так будь любезен играй по его правилам. Найди себе приличную скромную девушку, женись на ней, наделай наследников, и ради бога, ходи ко мне, когда тебе вздумается. Но только не пытайся совместить меня и свой проклятый высший свет! — Кэт сердито фыркнула и отвернулась. — Вот поќвезло, все мужики как мужики, Пьер, а тебе вдруг приспичило поиграть в благородство!

— Кэти, я люблю тебя, — тихо сказал маркиз.

— Ради бога, люби на здоровье, — девушка зевнула. — Меня любит половина Парижа, но никто не пытается забрать меня из борделя, где мне и место. Споќкойной ночи, милый. Я устала и хочу поспать немного.

Утром она ушла, когда маркиз ещё спал — Кэт не хотела сцены прощаќния, и снова выслушивать просьбы Пьера переехать к ней. В борделе было тихо, рабочий день — вернее, ночь, — некоторых девушек только-только заќконќчился, и за стойкой была только Лиззи.

— О, — только и сказала она, увидев Кэт.

— Лиз, никаких "о", — Герцогиня поджала губы.

— Кэти, почему ты не хочешь уступить просьбе маркиза? Ты же на самом деле из его общества, а не из нашего, — Лиз облокотилась на стойку. — Почему не хочешь вернуться туда, где ты родилась?

— Чтобы в один прекрасный день кто-нибудь из побывавших в своё время в твоём борделе и моей постели громогласно заявил об этом на очередном великосветском приёме? — резко ответила Кэт. — Уволь, Лиз, гордость у меня ещё осталась. Герцогиня де Суазон умерла, и воскрешать её я не собираюсь.

— Дорогая моя, ты не хуже меня знаешь, что клиенты смотрят не на смазливое личико, а на то, что у тебя под платьем, — так же резко произнесла Лиз. — Миќлочка, уверяю, если тебя одеть в подходящий наряд, уложить волосы, обвеќсить бриллиантами, тебя никто не узнает!

— Я не хочу рисковать, — Кэт покачала головой. — Я уже привыкла к нынешней жизни, Лиз. На клиентов грех жаловаться, и платят хорошо, и внешности неќдурной, и потом, как любой женщине, мне приятно внимание стольких мужќчин, — девушка усмехнулась. — Ладно, Лиз, я пойду, пожалуй, к себе…