Потерянное чудо (СИ)

Еще одних гостей было хорошо видно из гостиной, прилегавшей к коридору. На порог ступил высокий мужчина лет сорока на вид, темноволосый и крупный, а рядом с ним встал миловидный омега с рыжими волосами. Альфу Йен знал – это был брат Флоренса, который перебрался в Корею много лет назад, и справа от него приостановился невысокий кореец, муж Роберта. В то же время взгляд неожиданных визитеров упал на Йена и Флоренса.

— Ты… — почти задохнулся в ярости Роберт, сжимая кулаки и прожигая глазами Йена. Потом он мельком посмотрел на брата и, заметив его болезненное состояние, охнул. В одну секунду он оказался рядом и со всей силы отшвырнул от Флоренса Йена, который не удержался, споткнувшись об ковер, упал на спину.

— Флой, малыш, посмотри на меня, это я, Робби, — альфа нежно коснулся щеки брата. Когда взгляд того стал чуть более осмысленным, Роберт, разделяя каждое слово, медленно спросил: — Где таблетки, которые тебе прописали?

— В ящике, — прохрипел Флой, махнув рукой в сторону кухни.

— Я быстро, — произнес рыжий омега, кивнув Роберту.

Пока на кухне гремели и стучали дверцы шкафов и ящиков, Роберт тихо и ласково что-то приговаривал Флоренсу, отчего тот медленно, но верно приходил в нормальное состояние, но все еще цепляясь рукой за рубашку в области сердца. Тут вернулся запыхавшийся муж Роберта с неизвестными пузырьками в руках и стаканом воды.

— Вот, открывай рот, — мягко попросил Роберт у Флоя, кладя ему на язык сразу несколько капсул. Приложил холодное стекло к губам, заставляя запить лекарство. Еще пара таблеток, и стакан опустошен, ровно как и Флоренс, который практически тут же начал клевать носом и заваливаться на спинку дивана. Роберт аккуратно взял Флоренса на руки и поднялся на второй этаж, а следом за ними вышел и рыжий омега.

— Мэй, любимый, останься с ним. Проследи, чтобы он заснул, хорошо? — произнес Роберт, когда опустил брата на кровать и заботливо укрыл его одеялом, а затем поцеловал мужа. — А я пойду разберусь с этим.

Йен, в это время не находивший себе места в гостиной, беспокойно мерил комнату шагами и слушал, как на улице шел сильный дождь, звучно стуча по крыше и окнам. Он не представлял, что только что произошло. Ясно одно: у его сильного и такого родного Флоя были проблемы со здоровьем, и только что он, вероятнее всего, спровоцировал приступ. И от этого становилось страшно.

Со второго этажа послышался быстрый грозный топот, и в следующее мгновение Йена сбили с ног мощным ударом в лицо. Угрожающе настроенный Роберт навис над потрясенным Йеном. Он не успел среагировать, как получил еще один удар. Третий он благополучно избежал, извернувшись и оказываясь за спиной взбесившегося альфы.

— Не торопись, я еще не закончил, — рыкнул Роберт, надвигаясь на Йена.

Роберт был больше Йена по комплекции и сильнее физически, но Йен как мог уворачивался от тяжелых кулаков, которые не щадя били в самые больные места. Когда Роберт заехал ему по подбородку и следом в солнечное сплетение, пораженный альфа упал на колени, прижимая руки к животу и резко выдыхая.

— Роберт, мать твою, объясни, что происходит! — хрипло выкрикнул Йен, когда его подняли за ворот свитера, после чего получил новую затрещину.

— Никогда не повышай голос в этом доме. Никогда.

Интонация альфы была насквозь пропитана угрозой, и Йен был уверен, что навсегда запомнит это негласное правило в доме Флоренса. Он посмотрел на Роберта, и тот скривился, отбрасывая от себя ослабевшего противника.

— Лучше бы ты не возвращался, сучоныш, — сплюнул Роберт и вытер кровь с губы. — Рожу вымой и иди на кухню. Разговаривать будем.

И Роберт снова поднялся на второй этаж, оставляя мужчину в одиночестве. Тот нашел ванную комнату, осмотрев себя в зеркале, прикинул, что на людях ближайшую неделю появляться не стоит, и, превозмогая боль во всем теле, смыл с себя кровь. Когда он вернулся, на кухне уже был Роберт, открывавший непочатую бутылку виски, после чего разлил по двум стаканам и нашел в холодильнике немного лимона и ветчины под закуску.

— Флоренс теперь не переносит крики, — в конце концов начал Роберт, когда они молча выпили первую порцию. — На нервной почве он тут же начинает паниковать и сильно переживать. Однажды, еще давно, даже потерял сознание прямо на улице, столкнувшись по пути на учебу с каким-то другом, который был не в настроении и наорал на него. Когда это только началось, я не мог ничем помочь, приходилось вызывать скорую.

— То есть как давно? Когда я был с ним, этого точно не было, — сосредоточенно напрягся Йен и снова приложился к стакану с виски, поморщившись от боли в губе.

— Конечно, не было, — зло произнес Роберт. И выдохнул. — Я не стану тебе ничего рассказывать. Если Флоренс сочтет нужным, что ты должен быть в курсе, он сам разберется. А я в это вмешиваться не буду. Но скажу напоследок: если ты снова причинишь ему боль, какую бы ни было, — Роберт замолчал на мгновение, — я тебя уничтожу.