Потерянное и Найденное: Птичьи крылья

— Смелее, вам не нужно его бояться, — правитель, пребывавший в удовлетворённом настроении, расхохотался и уверенно разбил свою вафельную фигуру. — Что касается ненормативности, это общее название для отклонений или заболеваний, связанных с волшебной силой. Но я не знал, что что-то обнаружили у Эвиты. Брат, может, объяснишь?

Сидевший рядом с ним за небольшим квадратным столом, из-за которого конфронтация была ещё более близкой, Хирам недовольно стрельнул взглядом в Ринтию, беззаботно лакомившуюся вафельными обломками.

— Ничего серьёзного. Она якобы не помнит, что вызвало превращение, но всё это ерунда, — мужчина яростно раскрошил вафлю. — Без катализатора она даже сильнее, к тому же, она скоро найдёт себе какую-нибудь новую мотивацию. Нет поводов для беспокойства.

— Но, если она потеряла свою мотивацию трансформации, разве из-за этого она не рискует погибнуть? — Наоми заволновалась, сопереживая Эвите. — Неконтролируемая сила ведь…

— Нет никаких рисков, — отрезал Хирам. — Вам, думаю, тяжело понять…

— Из-за чего же мне тяжело? — женщина сжала в кулак лежавшую на столе ладонь, но, заметив неблагосклонный взгляд Рефо, заставила себя расслабиться, вспоминая о сдержанности хаотисиан.

— Вам ведь не приходилось проходить все стадии превращения, — Хирам пожал плечами. — Сложно не знать о таком историческом событии, как фея, сразу получившая финальную форму.

— И как это мешает мне сопереживать тем, кто вынужден бороться с «ненормативностью», как вы это назвали, хотя, честно говоря, слово «болезнь» лучше охарактеризовало бы ситуацию?

— Сопереживать — никак, мешает понять, — мужчина натянуто улыбнулся, давая понять, что это было его последнее слово.

Наоми лишилась дара речи от такой возмутительной претензии. Но Ринтия, заметившая её переживание, вступилась за хранительницу.

— Тебе, Хирам, лучше бы так интересоваться своим чадом, как ты интересуешься чужими делами и превращениями, — женщина высокомерно хмыкнула, одарив наследника строгим взглядом.

— А тебе лучше бы моим чадом не интересоваться, — не выдержав презрительного тона Ринтии, Хирам отбросил от себя десертную вилку и скрестил руки на груди. — Я знаю, что ты что-то задумала, и, хотя пока не понимаю, что тебе нужно от моей дочери, поверь, сделаю всё, что в моих силах, чтобы не доставить тебе удовольствия исполнения планов.

— Ох, будь любезен… — Ринтия рассмеялась. — Никаких особенных планов у меня нет, а даже если меня интересует твоя дочь, разве ты сам не муштровал её все эти годы, чтобы сделать следующей хранительницей?

— Лишь до того, как стало ясно, что она бездарна. И почему-то именно после этого она, наконец, тебя заинтересовала, — Хирам переключился на менее уважительный тон, раздражённый унизительным высокомерием хранительницы.

— По-вашему, нормально в таком тоне и такими словами говорить о собственном ребёнке? — Наоми не сдержала возмущения.

— О, поверь, дорогая, это он ещё выражается мягко при посторонних, так ведь? — Ринтия язвительно улыбнулась.

Хирам не нашёл слов, лишь сильнее сжал пальцами плечи, выдавая усилившуюся нервозность.

— Что ж, брат, зря стесняешься, — Рефо похлопал его по спине. — Мне донесли, что наши дети полностью готовы к заключению союза, так что уже завтра Наоми будет нашей родственницей.

— Неужели, какая рациональная свадьба, — Ринтия одобрительно кивнула, чтобы немного успокоить Наоми, не привыкшую к обществу наследников Хаотиса. — Не слышала о таких выгодных браках со времен твоей женитьбы, — она повернулась к правителю. — Ведь твоя супруга тоже была из Эсмара?

— Конечно, наши государства давно являются близкими союзниками, — Рефо гордо улыбнулся. — Вспоминая об Эвите, она первая за последние шестьдесят лет из наследной семьи, кроме моего отстранённого от наследия сыночка, чей брак договорен с кем-то не из Эсмара.

— А у неё уже есть жених? Кто же это? — хранительница с притворной вежливостью обратилась к Хираму, до сих пор ужасно напряжённому для хаотисианина.

— Сын владельца нашей крупнейшей технологической компании, — мужчина взял бокал и демонстративно допил вино залпом. — Хотя, раз уж просите меня говорить честно, я не считаю, что она достойна такой выгодной партии. Этой неуправляемой истеричке нужно серьёзное лечение, прежде чем она сможет считаться хотя бы нормальным членом общества, не говоря уже о том, чтобы заслужить быть полноценной частью наследной семьи.

— Неуправляемая? — с сомнением переспросила Ринтия.

— Разумеется. Тебе ли не знать о безрассудности её поведения, ведь именно ты разгребала последствия бедствия в Седотопии, которое она устроила, — Хирам довольно хмыкнул, ощутив, как к нему возвращалось превосходство. — Так что, что бы ты там ни задумала, не забывай, что она не умеет действовать по плану и следовать правилам. Эта тварь неконтролируема.