Потерянное и Найденное: Птичьи крылья

Не в силах поднять ладонь, даже чтобы стереть с щеки слёзы, Эвита сидела и, уставившись в пустоту комнаты перед собой, следила за ощущением бегущих по коже солёных капель. От воздуха становилось прохладно. Сначала щёки, потом к подбородку, неприятно щекотало самый кончик, и перебиралось на шею, пока не впитывалось в воротник водолазки, — это чувство было единственным, что осталось, кроме мерзкой нереальной дрожи, в которую нельзя было ни поверить, ни опровергнуть.

***

— Что случилось? — только придя в себя, Элизиан побежала следом за ребятами. Первым, кого она встретила, оказался тоскливо сидевший на подоконнике Габриэль, скрюченный в несчастный комок.

— Я хотел помочь, но она сказала, что не доверяет мне… А потом сбежала.

— Куда? — попыталась выяснить фея, но подавленный страдалец едва ли был в состоянии здраво ей ответить, так что она махнула рукой. — Ай, пикси с тобой, сама найду…

Сосредоточившись на уже знакомых, болезненных, но необходимых для поиска подруги волнах её нездоровых эмоций, Элизиан почувствовала, как сердце закололо, но не обратила внимания и поспешила на сигнал.

Вместо неё в следующую секунду появился Мерих.

— Чего расселся?! — он строго поглядел на соседа.

— Я не могу вам помогать, — заключил парнишка, едва не плача от осознания. — Я только сделаю всё хуже!

— С чего ты это взял? — уже привыкший всех лечить, Мерих тяжело вздохнул и расположился на подоконнике рядом с Габриэлем.

— Эвита вспомнила всех, кроме меня. Она не может мне доверять, и с этим нельзя спорить, ведь… Мерих, я мог убить её там! А ты говорил, что я не причиню вреда своим! — воин посмотрел на друга в бессильной мокрой ярости, от которой на глаза наворачивались слезы. Его трясло, нельзя было не заметить со стороны. — Что я, чёрт возьми, такое?! Как мне жить в этом теле, если я не знаю, чего от него ждать?!

— Успокойся, Габ! Ты же ничего ей не сделал… Так даже лучше, ведь, если бы она сохранила преимущество за собой, не факт, что нам бы удалось поговорить и она вспомнила бы хоть что-то, — Мерих попытался вразумить его.

— Ты не понимаешь, что со мной происходит, — злобно прошипел Габриэль. Он соскочил с подоконника и, будто испугался, отошел от друга. — Я же чувствовал, просто знал, что могу её убить, если меня не остановить! Если бы ты не закричал на меня, может, так бы и сделал, потому что… С каждым разом, когда это происходит, мне всё сложнее опомниться! Я будто в каком-то трансе, и всё это меня жутко пугает! Я боюсь себя, потому что то, что сидит во мне, где-то вне доступного мне сознания, хуже всего, что мне доводилось видеть снаружи. Самая опасная вещь, которая встречалась в моей жизни — это я сам, и, если это не остановить, не случится ничего хорошего!

Габриэль отступил ещё на шаг назад от ошарашенного Мериха. Заслышав сбоку шаги, он испуганно глянул на подкравшуюся Пеле.

Они в состоянии сами помочь Эвите. Ему лучше быть где-то далеко.

С ним никто не может быть спокоен.

Габриэль всхлипнул и сбежал на лестницу.

***

Не добившись ответа на стук в дверь, Элизиан телепортировалась в комнату, где, по её предположению, пыталась скрыться Эвита. Может, она и не хотела никого видеть, в таком состоянии, но, если это было то, что предполагала Эли, её оставлять было нельзя.

— Великий дракон! — девушка свалилась на колени перед зарёванной подругой.

Сердце кололо, будто оно вот-вот разорвётся. Нужно было хоть что-то предпринять, и единственное, на что она была способна — крепко обнять подругу и попытаться успокоить. Но, как назло, словно прикованные, эмоции никак не отделялись от носительницы, и Эвита продолжала истекать слезами.

— Ты снова делала это, да? Как тогда, с пытками, выключилась? — стерев слёзы с лица, пытаясь сохранить остатки спокойствия, без которых ей не помочь подруге, дрожащим голосом спросила Элизиан.

— Да, — тихо пискнула Эвита.

Силы медленно начали возвращаться, но, казалось, каждая клетка её тела не имеет связи с соседними. Будто её тело какой-то неизведанной квантовой силой разделило на атомы, хаотично менявшиеся местами, что от неизвестности напоминало дрожь. Превозмогая странную пустоту в своих клетках, Эвита заставила себя поднять руки и обнять Эли в ответ. Уткнувшись носом в её мягкий свитер, девушка растеклась бесцельной массой и зависла, сохраняя форму лишь из-за одежды. Казалось, не будь этой условной границы, она бы рассыпалась манной крупой и растеклась по швам каменного пола, так что никто никогда не смог бы собрать все крупицы.

— Тебе не нужно делать это здесь! Мы с тобой, всё будет хорошо, — всхлипывая через слово, бубнила Элизиан, на пару с Эвитой готовая расплескаться по всей комнате, обратившись в пятьдесят килограмм слез.

— Я не должна быть такой.

— Почему?

— Я из Хаотиса. Никто там не бывает эмоционален, — Эвита всхлипнула и сжала собравшимися из атомов пальцами ткань свитера подруги. Так было легче сдержать злость на саму себя. — Если я буду такой, никто меня не полюбит.