— Меня спросят, — как на уроке отвечал маленький Пол, ему очень нравились эти разговоры, он ощущал себя героем сказки, отважным рыцарем, охраняющим жизнь на земле, — не кажется ли вам, что в Париже стало как-то шумно, а я должен ответить: возможно, я никогда не бывал в Париже. Деда, а так надо говорить, даже если я съезжу в Париж? — спрашивал озадаченно Пол.
— Именно, — серьёзно отвечал тот, — но ведь это не всё, — заметил, тогда нахмурившись, дед.
— Да, ещё у него должно быть кольцо, похожее на твоё, но только без херувимов с крыльями по боковым граням.
— Молодец, — вздыхал на этих словах дед, словно успокаивался. Теперь Пол понимал почему, он был спокоен, потому что цепочка продолжалась, ведь у него были последователи. Дед был уверен, что чист перед Господом Богом и сделал всё, что зависело от его души, и может спокойно отправляться на небеса. К слову, дед дожил до восемнадцатилетия Пола, передав ему кольцо и знания, минуя в этой цепочке отца. К чести последнего, тот даже не заметил этого, погрязнув в объятиях очередной любовницы. Именно цепочкой последователей сейчас не мог похвастаться старый и богатый, но очень одинокий Пол Бланшфор.
Он прогуливался по улочкам родного города и в душе восхищался, как разросся Кёнигсберг и стал ещё прекраснее. Ему было особенно приятно, что в этом заключалась и его заслуга. С этого года по улицам города стала ездить диковинка, конно-железная городская дорога. Стальной вагон с двухосным типом шасси по рельсам тянула пара лошадей, управляемая кучером. Тот теперь выглядел очень значительно и важно, в руках, кроме вожжей, имел вагонный тормоз и колокольчик вроде рынды. Пока единственный маршрут проходил от Восточного вокзала к площади у Штайндаммских ворот. Именно им и решил сейчас прокатиться Пол, чтоб немного отвлечься от дурных предчувствий. Лишь об одном он сейчас молил Бога, чтоб тот послал ему знак, кому передать знания о нахождении артефакта.
«Неужели эта тайна умрёт со мной, — думал Пол, присев на скамейку вагона, — это ведь крах всему, тогда артефакт сможет случайно попасть в чужие руки, в плохие руки, и миру придёт конец. Как бы ты ни спрятал его, пока он не уничтожен, он имеет возможность быть найденным. Нельзя допустить никаких случайностей. Никаких. Но что же тогда делать?»