Потерянное одиночество

Что самое забавное, он не помнит потом об этих своих захватах и мычании. Я ласково глажу странно гладкую, натянутую кожу на щеке, целую выемку от шрама над бровью, он расслабляется и крепко засыпает, я могу выбраться. Быстрый душ, марш-бросок на кухню, там на огромную тарелку собираю мяса, сыра, овощей, сладкого, в общем всего и побольше, несусь наверх, оставляю. Целую его и уворачиваюсь от новой попытки захвата, и он все же просыпается.

- Уже убегаешь?

- Да, солнышко, ты спи.

Он закрывает глаза и засыпает, напоследок успев погладить меня по руке. Я все в том же резвом темпе бегу домой, сегодня мне предстоит куча дел.

Лилия выскочил из кухни радостно встречая меня, как собачка… Не люблю собак, люблю кошек. Я неодобрительно окинула его взглядом – хорошенький до приторности, только нахлебавшись его силы, я могла млеть от такого. Фейри! В жаргонном значении этого слова. Уловив мою неприязнь, он сник, стараясь понять, что сделал не так, это собачье поведение меня еще больше разозлило, но я постаралась и взяла себя в руки.

- Ты поел?

- Да.

- Какие цветы тебе нужны? – я не слишком жаловала комнатные растения.

Он задумался.

- Лилия или хотя бы ее луковицы, герань, фиалка, цикламен, роза карликовая… Пока все.

Я согласно кивнула, мол, запомнила.

- Иди к себе.

Он сделал пару шагов, но все же остановился и тихо произнес

- Госпожа…

- Что?

- Я что-то не так делаю? – он заглядывал мне в лицо, стараясь встретиться взглядом.

Это невыносимо.

- Я просто не люблю флерсов. Ты меня раздражаешь.

- Но вы же белая… - обескуражено сказал он сам себе и притух. Это отрезвило меня – нельзя идти на поводу у своих эмоций, это удел глупых и слабых.

- Иди ко мне, - произнесла я.

Он приблизился, опять загоревшись ровным светло-зеленым светом. Я ласково провела рукой по его лицу.

- Я просто не люблю флерсов, - мягко сказала я, - не надо думать, что я недовольна именно тобой. Если ты что-то сделаешь не так, я скажу тебе.

От моих слов он вспыхнул светом, умножая свою силу, счастливо улыбнулся и поцеловал меня в ладонь, делясь со мной. Я не стала отказываться от этой капли, хоть и так была полна.

- Госпожа, что не так в моей внешности? – тихо спросил он.

Да, метка многое дает, он может читать мое настроение, да и я его тоже, если настроюсь. Он даже смог догадаться, чем именно я недовольна.

- Ты слишком худ и тонок. Ты флерс, – ответила я, - А теперь марш в свою комнату.

Я села и сосредоточилась, сделаю маленькую пакость – свяжусь с тетушкой по ментальной связи, обеспечу ей головную боль на полчаса.

- Тетушка Агата – перед глазами ее образ, яркий и точный.

В ответ пришло нечленораздельное раздражение и узнавание.

- Я. Приду. К вам. В гости. Надо! Нам обоим.

Столь же нечленораздельная озабоченность и согласие. Отлично. Я разорвала связь. Я очень гордилась тем, что почти свободно пользовалась ментальной связью. У меня, казалось бы, не было ни малейших предпосылок чтобы ею так овладеть – маленький рацио-центр, отсутствие принадлежности к семье, а вот тем не менее… Я довольно улыбнулась.

Через пару часов мы ползли на моем старом ролсе по забитым улицам, и я приглядывалась к своему новому водителю. Сэм попросился на покой, но пока еще не уехал, как собирался, ждет одобрения своей замены. Он сам нашел Митха, сам готовил его и теперь ручался за него. Митх – индус лет двадцати шести, и главное его достоинство в том, что он готов быть водителем всю жизнь, что он не хочет стать певцом, актером или президентом трансатлантической корпорации. Сейчас очень тяжело найти человека, готового просто работать, а не гоняться за призраками, которые вокруг него создают масс-медиа.

- Митх.

- Да, мэм.

- Что Сэм говорил обо мне?

Он усиленно соображает, что же я хочу услышать на самом деле.

- Он говорил, что вы хороший работодатель, - наконец выдал он. Молодец, фраза достойная дипломата.

- Он говорил, что был не только водителем, а еще и выполнял мои поручения, фактически был слугой?

- Да, мэм. Я готов выполнять ваши поручения.

- Хорошо. Он предупреждал, что я не прощу нелояльности к себе? – в моем голосе явственно проступила угроза.

- Да, мэм. Я никогда себе такого не позволю.

Хм… Он ни разу не «тренькнул», не соврал, это очень хорошо.

- Хороший… работодатель защищает тех, кто на него работает.

- Да мэм, Сэм мне и об этом говорил.

- Отлично.

Тетушка Агата Серизе жила в тихом, почти сонном квартале, просто удивительно, что в этом людском муравейнике могут существовать столь спокойные места. Она, как и я, выкупила весь этаж, подойдя к двери, я почувствовала ее, все же родная кровь, как ни крути, дает о себе знать.

- Пати’, ma cher, - тетушка была привычно любезна. Выглядела она так же как и я, как будто тридцати еще нет, зеленоглазая блондинка с породистым лицом Греты Гарбо.

Я вопросительно подняла брови, тетушка прекрасно знала, что меня интересует.

- Ру еще не вернулся, так что прошу.

- Замечательно.