Потерянное Освобождение

Примарх находился в стратегиуме вместе со своими командорами, устройство внутренней вокс-связи казалось миниатюрным в его огромной ладони. Режим затемнения отменили, реакторы работали на полную мощность. Стратегиум купался в свете, который казался особенно ярким после многих дней сумрака. Но настроение примарха было далеко не столь же солнечным.

Коракс не знал, что сказать воинам. Какие слова ободрения он мог сказать, если сам чувствовал себя лишенным всяческой надежды? Предатели нанесли неотразимый удар, нацеленный со смертоносной эффективностью; казалось почти невероятным, что их кто-то сможет остановить. За свою жизнь ему не раз приходилось словами поднимать измотанных воинов на борьбу и вдохновлять на великие деяния, но все, что теперь приходило примарху на ум, казалось пустыми банальностями.

Не важно. Усилием воли Коракс отбросил сомнения. Пришло время проявить те лидерские качества, ради которых он был создан. Именно в такие моменты, а не в пылу боя, где физические способности могли качнуть чаши весов, проявлялась его настоящая ценность. Он был примархом Гвардии Ворона, и именно к нему легионеры обратятся за наставлением и поддержкой. Многие из них видели тяжелые времена, но ничто из этого не могло сравниться с катаклизмом, который навлек Гор. Некоторые выжили в Объединительных войнах, другие были ветеранами Ликейского восстания. Все они были воинами, в сердцах которых ярко пылала честь легиона.

— На Исстване нам нанесли поражение, — начал Коракс, его слова транслировались по всему кораблю. — Это неприятное чувство, но я хочу, чтобы вы запомнили его. Впустите его в сердца и лелейте это ощущение. Пусть оно течет по вашим сосудам и придает силы мышцам. Никогда не забывайте, что означает поражение.

Он остановился, позволив другому чувству заменить боль и отчаяние.

— Не поддавайтесь отчаянию. Мы — легионеры-астартес. Мы — Гвардия Ворона. Мы окровавлены, но живы. Давите скорбь злостью, пока у вас не появится новая цель. Те, кого мы когда-то называли братьями…

Коракс вновь остановился, слова застревали у него в горле. Он посмотрел на Агапито, затем на Брана, Соларо и, наконец, на Алони. Глаза его командиров горели от эмоций, челюсти сжаты от едва сдерживаемой ярости. Примарх зарычал, высвобождая наружу чувства, которые держал в себе со времени побега с Исствана.

— Те, кого мы когда-то называли братьями, отныне наши враги. Они предали нас, но что еще хуже, они предали Императора. Для нас они мертвы, и мы не окажем им чести увидеть нашу скорбь. Злость — вот все, что у нас есть для них. Злость, подобной которой мы не испытывали прежде. Всего пару месяцев назад мы низвергали свою ярость во имя Просвещения. Мы несли в галактику войну во имя Имперской Правды. Эти дни миновали. Предательство тех, кого мы ныне зовем врагами, положило конец Великому крестовому походу.

— Ненавидьте их! Ненавидьте их, как ни одного врага прежде. Хулите воздух, которым они дышат, и к земле, по которой они ходят. Нет никого более низкого, нежели предатель, и никого, более достойного вашего презрения. Ненавидьте их!

В груди Коракса вспыхнула боль. Из-за волнения открылись старые раны, и по телу примарха потекла кровь. Обычный человек давно бы умер после таких ран, но примарх переносил боль без видимых признаков мучения, стоически загоняя агонию в глубины разума.

Руки Коракса задрожали, и ему пришлось прерваться, чтобы привести в порядок мысли.

— Они пытались убить нас, истребить Гвардию Ворона и стереть память о нас со страниц истории. Но предатели совершили одну ошибку: они упустили нас. Нас согнули, но не сломали, мы ранены, но не повержены. Я клянусь своими обетами Императору и преданностью вам в том, что мы отомстим изменникам! Они заплатят за свою ошибку кровью и смертью, и пока последний из них не падет от нашей руки, не знать нам ни радости, ни покоя. Мы настигнем их везде, где бы они ни прятались, как это умеет лишь Гвардия Ворона.

Поклянитесь вместе со мной, дети мои, следовать за мной везде, куда бы ни привел нас путь. Поклянитесь не давать пощады предателям. Поклянитесь убивать их без капли жалости. Поклянитесь вырезать раковую опухоль, которую Гор взрастил в сердце Империума. Поклянитесь вновь принести Имперскую Правду в галактику. Поклянитесь, что более мы не познаем поражения!

Глубоко в трюме «Мстителя» Альфарий слушал примарха и поневоле испытывал волнение. Подобный вызов был благородным. Бессмысленным, но благородным.

Четвертая глава

Путешествие к Солнцу Скудная пища Путь перекрыт

Предстояло сделать еще многое. Пока действовал режим затемнения, воины и члены команды «Мстителя» могли направить усилия на консолидацию сил. Поспешное перевооружение и реорганизация после Исствана уступили место обдуманным действиям. Временные отделения были расформированы и преобразованы, легионеров повышали до сержантов, а сержантам давали более высокие звания.