Потерянное Освобождение

На борту легионерам практически нечем было заняться, кроме как тренироваться, есть и отдыхать. «Мститель» покинул Исстван семьдесят дней назад, но варп-штормы существенно замедляли продвижение. Альфарий постоянно находился со своим отделением, с каждым днем узнавая все больше о них и о персоне, роль которой он играл.

До него дошли слухи, будто они направлялись не на Освобождение, а на Терру. Сама мысль об этом в равной степени интриговала, захватывала и тревожила его. Ему никогда прежде не приходилось бывать на Старой Земле, хотя он давно мечтал туда попасть. Еще до того, как легион близнецов-примархов перешел на сторону Гора, Альфарий часто расспрашивал старших альфа-легионеров о месте рождения человечества. Со времен начала Великого крестового похода они больше не возвращались на Терру, и едва ли кто-то из них искренне верил, что еще когда-либо увидит великолепие Имперского Дворца.

Альфарий понимал, что присягнул на верность другой стороне, но мысль о том, чтобы оказаться возле Императора, до сих пор захватывала его, ее можно было сравнить лишь с удовлетворением, испытанным, когда настоящий Альфарий избрал его для задания. Примарх вызвал его для разговора и объяснил причину измены легиона. Император, возможно, и сам того не желая, предал своих сынов и легионы, покинув их. После чего Великий крестовый поход остановился. Примарх не мог объяснить, почему это случилось, но был уверен, что Гор вернет человечество обратно на путь Имперской Правды.

Альфарию стало интересно, увидит ли он Императора хотя бы краешком глаза, но тут же обеспокоился, ведь если он окажется в его присутствии, двойственную натуру альфа-легионера, вероятнее всего, раскроют. Ведь человека, столь одаренного, как Повелитель человечества, не обманешь измененным лицом и чужим именем?

Более того, личина Альфария родилась на Терре. А что, если другие рожденные на Терре — после резни их осталось совсем немного — заметят изъян в его маскировке, что если его неведение заметят остальные терране?

Сейчас у него не было времени волноваться относительно будущего, ведь ему следовало постоянно оставаться настороже и придерживаться присвоенного облика. В какой-то мере Альфарию повезло — его личина не отличалась болтливостью, а это значило, что он был немногословен. Благодаря апотекариям и впитанному омофагией материалу его голосовые связки и рот изменились, чтобы больше соответствовать легионеру, облик которого он принял, но для острого слуха космического десантника даже незначительное отличие могло возбудить подозрения.

Самой лучшей защитой, как для него, так и всех, кому также удалось внедриться в Гвардию Ворона, служила невероятность того, что совершил Альфа-легион. С какой стати Гвардейцам Ворона подозревать, будто враги взяли себе лица павших воинов? Это была поразительная махинация примарха, которая красноречивее всяких слов свидетельствовала о его гениальности. Если у какого-то легионера появятся сомнения насчет истинной природы Альфария, его обвинят в паранойе. Это и звучало настолько невероятно, что любые подозрения без веских доказательств, скорее всего, даже не примут во внимание.

Альфарий был решительно настроен на то, чтобы не предоставить подобных доказательств, тренируясь, обедая и отдыхая вместе со своим приемным легионом. Он с гордостью отдавал на восстановление свои доспехи, вместе со своими братьями по оружию обещал отомстить врагам и клялся в верности Императору и лорду Кораксу, пока они наносили новые символы.

Несколько раз Альфарий находился в шаге от провала. Каждый день он узнавал что-то новое — повадки, обороты речи, протоколы легиона, которые позволяли ему лучше сливаться с коллективом, но процесс не всегда шел гладко.

Последний подобный случай произошел во время тренировки по рукопашному бою. Рота собралась в одном из ангаров, среди неподвижных «Громовых ястребов» и «Грозовых птиц» — из-за огромного количества воинов залов «Мстителя», специально предназначенных для тренировок, для всех не хватало.

Сержант Дор собрал отделение и произнес вдохновляющую речь.

— Мы должны научиться биться с новыми врагами, — начал он. — Десятилетиями мы оттачивали свои навыки против дикарей и слабых противников, сталкивались со странными неприятелями, вроде исстванских Дев Битвы и нинтурнианских Дьявольских Клинков. Но теперь перед нами стоит совершенно другая задача. Нам предстоит сражаться с другими космическими десантниками.

На словах все звучало просто, но при упоминании ситуации, в которой они оказались, легионеры сразу вспомнили о том, как сильно изменилась галактика. Со стороны воинов послышался недовольный ропот, но Альфарий промолчал, не желая выдавать свои мысли по этому поводу.

— Мы тренируемся друг с другом каждый день, — заметил Лукар. — В чем разница?

— Раньше мы не пытались убить друг друга, — ответил сержант.