Потерянное семя

Надя, конечно, замужем даже и не была, правда, с одним недолго сожительствовала на его жилплощади, а когда её мать умерла, вернулась в свою квартиру. Дочь жила здесь пока не окончила школу и техникум, но работала совсем по другой специальности в какой-то коммерческой фирме. А ночью ещё и подрабатывала, и Надя знала, где и как. Жила у одного бизнесмена, иногда появлялась у матери. По крайней мере, так ей объясняла она, но догадывалась, что бизнес у дочери был другой, а какой – не допытывалась. Слава богу, что ссужала ей деньжат, ведь работала уборщицей, за что крохи платили.

– Юра, я рассказывала Янке про тебя: ты после меня женился или всё так же беспутничал, ловелас несчастный? – она лукаво засмеялась. – Ой, а мы с Нинкой тоже не успокоились: как гуляли, как гуляли – по ресторанам шлялись! Помнишь, как ты от меня к ней на диван перебрался? Умора! – она засмеялась скрипучим голосом. – Но я не ревновала, ты же был у меня вовсе не единственным, а вот родить решила от тебя, умника, чтоб ребёнок мозговитый был, хи-хи. Янка на тебя похожа. Вот посмотри карточки, – она подала стопку цветных фотографий. Маркунин стал внимательно разглядывать.

– Да? Хорошая девка, но ты-то чего пьёшь, или нечем больше заняться, – рассеянно спросил он, рассматривая фотографии, запечатлевшие дочь на морском побережье, а рядом с ней накачанный парень. Янка с длинными белокурыми волосами, симпатичная, с полной грудью, крепкими покатыми бёдрами, фигура что надо, одно загляденье. Сам бы влюбился, если бы не знал, что она его дочь. А может, она бессовестно врёт, что Янку от него зачала?

– Ишь чего захотел! – усмехнулась криво она. – Такой же кобель, каким был. А пью почему? Такой я не нужна тебе? Да и не попрошусь. Кто сейчас не пьёт, страна вся в упадке, это не горе, что ли? – она махнула рукой, отвернулась.

– Ты не говори ей, что я был у тебя, – попросил Маркунин. – Она живёт, как сейчас все хотят, а что я ей… приехал по старому делу. Съезжу на место бывших раскопок повидать одного дедулю…

– Не веришь, что она твоя дочь? – уставилась Надя осоловелыми, булждающими глазами. Видно, не отошла ещё от вчерашней попойки.

– А ты хочешь, чтобы она меня признала за своего батьку?

– Я не настаиваю, это твоё дело! Знаешь, у меня такое чувство, будто мы вчера расстались, а ты как узнал, что у меня дочь?..

– Уже не помню, кажется, дед писал, ты его и не знала, но я ему наказывал, чтобы сообщил о тебе, – соврал он. – Ты же хотела мне ребёнка отдать, помнишь, как это было?

– А ты сколько-то раз был женат?

Маркунин выпил полстакана самогона и, будто забыв, что надо было ей ответить, перевёл разговор на другое. А потом вдруг поспешил к древнему городищу на попутной машине. В это время к дому подкатил старый «форд» с тремя молодцами. Но Маркунин, когда сел в грузовик, их не увидел. И поехал. «форд» не спеша последовал за ним…

Маркунин вышел на повороте. От главного шоссе пошёл по грунтовой дороге, ведшей к селу, в стороне которого высился большой высокий холм, с плоским завершением. По преданиям, на этом месте веков десять назад стояло в виде крепости оборонительное городище. Лесу тут было немного – сосновый бор и берёзовый перелесок, а дальше шли холмы, покрытые кустами и деревьями, а сейчас сквозила голость, пустота, земля припорошена снежком.

В те отдалённые годы здесь он и спрятал несколько серебряных и золотых монет, одно женское украшение, вот и весь клад, а уцел ли он, Маркунин не знал. Никогда больше не бывал на этом месте…

Про деда он не соврал. Был в экспедиции у них сторожем, присматривал за снаряжением и лагерем, когда уходили на раскопки. Теперь, наверное, его давно нет в живых – почти двадцать лет минуло.