Потерянное сердце

Или, по крайней мере, готовила, прежде чем грузовик, который ехал на встречу, выехал прямо перед нами. Черт возьми.

— Кэм! — кричу я. — Берегись!

Оборачиваюсь вовремя, чтобы увидеть искаженное страхом лицо Эвер и беззаботную улыбку Гэвина, но звук металла, сминающего металл, отправляет меня прямиком в темную дыру и не оставляет шанса оглянуться снова на грузовик, летящий навстречу.

Когда тьма поглощает меня, звуки вокруг захватывают все мои чувства. Крики и стоны наполняют воздух, и я хочу вырваться из тумана, чтобы помочь своей семье, но не могу двигаться. Чувствую себя тяжелым, вжатым в сиденье.

Шум утихает, а затем снова растет. И снова затихает, и растет, вызывая невероятную тошноту. По мере того, как проходят минуты, шум уменьшается, стоны стихают, а крики становятся беззвучными. Мир вокруг перестает двигаться, и вдруг все замирает.

Все замерло. Как моя жизнь в одну минуту может быть почти полностью идеальной, а через несколько секунд — разрушенной до основания?

Рассудок и мысли угасают, и часть меня задается вопросом, а справится ли мой разум с реальностью происходящего, в то время как другая часть решает, что сознанию лучше покинуть меня.

Глава 23

В моей жизни было несколько важных моментов осознания. Первый и второй — когда впервые увидел своих детей. Еще один — когда Кэмми бросила меня навсегда. Еще один — когда Хантер потерял Элли и стал вдовцом в двадцать пять лет. Еще один случился, когда он снова стал счастливым, встретил свою Шарлотту и обрел второй шанс на жизнь; и еще один — когда Кэмми и Эвер вернулись в мою жизнь. И последний момент — сегодня. Самое главное достижение моей жизни — все эти моменты осознания, которые останутся со мной до конца моих дней.

— Он приходит в себя, — говорит женский голос. — Эндрю, ты слышишь мой голос? Пожалуйста, сожми мой палец, если можешь.

Я не узнаю голос, но слышу его и пытаюсь справиться со слабостью, разлитой по всему телу. Сейчас трудно что-то чувствовать.

— Вызовите доктора!

Мой разум кажется совершенно пустым; тем не менее, я понимаю, как попал сюда. Однако предпочел бы, чтобы разум оставался пустым. Мне не нужны новости, которые я узнаю, открыв глаза. Я знаю, что моя семья погибла, и я единственный, кто выжил. Но боль еще не проникла в мое сердце, и я боюсь момента, когда это случится.

— Эндрю, ты можешь открыть глаза, сынок? — спрашивает мужчина.

И мои глаза, словно подчинившись его приказу, широко распахиваются. Я лежу в кровати, а вокруг — белые крашеные стены и пустые стулья. Я пытаюсь что-то сказать, но только беззвучно выдыхаю. Я хочу спросить, жива ли моя семья.

— Тебе нужно расслабиться, ты целую неделю не использовал голосовые связки. Мы дадим тебе что-нибудь для горла.

Неделю?

Паника медленно растекается по моим венам. Ни одного знакомого лица. Я в Пенсильвании, вот почему. И моя семья мертва.

Медсестра протягивает мне кружку с водой.

— Вот, пожалуйста, дорогой.

Через пару минут я уже в силах превратить хрип в связные слова.

— Где моя семья? — сразу же спрашиваю я, понимая, что все может оказаться запутанным, так как у меня нет прав на Эвер, а мы с Кэмми не можем считаться парой. Гэвин, однако, юридически мой ребенок.

Доктор мягко улыбается.

— Дай мне минутку, хорошо? — и выходит из палаты.

Не могу понять, как много времени прошло с момента, когда он ушел, до момента, когда вернулся, но мне кажется, словно провожу так вечность — в подвешенном состоянии, ожидая ужасных слов.

— Эндрю, — говорит доктор. — Пора пристегнуть ремни. — Он тычет в меня пальцем, когда говорит эти слова. — И вот почему…

В этот момент, прерывая доктора, в палату вбегают Кэмми, Гэвин и Эвер. Они бегут ко мне. На руках у Кэмми Гэвин, а Эвер взбирается на кровать, обнимая меня за шею. Мое сердце снова разбивается.

— Я… Я с ума сходила от волнения, ЭйДжей, — говорит Кэмми мне в ухо. — Твои родители и Хантер сидят в комнате ожидания. Мы все переживали. Мы боялись, что ты не придешь в себя.

— Что случилось? — спрашиваю я, потянувшись за Гэвином.

— Ваши мышцы сейчас еще слабы, — предупреждает медсестра.

Я просто хочу подержать его.

Кэмми сажает Гэвина рядом, и он сворачивается в клубочек, положив голову мне на грудь.

— Папа, я скуча-а-а-ал по тебе.

— Ты ударился головой о лобовое стекло. Так сильно, что стекло разбилось. Не от столкновения в другой машиной, а от того, что ты ударился, — объясняет она.

— Со мной все нормально? — спрашиваю я, хоть это и беспокоит меня меньше всего. Я испытываю такое огромное облегчение от того, что вижу их всех вместе.

— У тебя было кровоизлияние в мозг, но врачи смогли его остановить. Но ты вышел из комы не сразу, как они предполагали. Мы не знали до конца... — Она протягивает руку к моему лицу. — У тебя порезы и синяки, но врачи сказали, если ты придешь в себя, обязательно выздоровеешь.

Хантер. Что чувствует он, узнав об этом? После того, что случилось с Элли.

— Как Хантер, все нормально?

Кэмми молча качает головой.

— Он был в настоящей истерике. Так что не особенно нормально.

— Можно мне его увидеть?

Кэмми вопросительно смотрит на медсестру.