Потерянное царство. Поход за имперским идеалом и сотворение русской нации [c 1470 года до наших дней]

Уваров избирательно подходил к укоренению западной идеи национальности в России. Не перенимал идеализацию национального языка и культуры Шлегелем. Он говорил о приверженности старинным началам. Пестрота народов и религий в Российской империи делала ставку на этническую определенность русских весьма рискованной. Ноябрьское восстание 1830 года убедительно показало, чем это могло обернуться. Никто не мог гарантировать и того, что в будущем русский национализм не увидит отличия между пользой для народа и для царя, правами одного и другого. Уваров припрягал народность к самодержавию в интересах последнего. Доклад он свой закончил словами о своей ответственности “перед Богом, государем и отечеством”²⁴. Эти слова напоминали “веру, отечество и государя” адмирала Шишкова, возглавлявшего государственную пропаганду во время войны с Наполеоном, и показывали укорененность триады в российской традиции.

Несмотря на консервативные намерения Уварова, он ввел в русский политический словарь понятие народности и тем проложил путь для европейского национализма. Если Феофан Прокопович, главный идеолог Петра I, отдавал предпочтение “отечеству”, то Уваров строил на фундаменте, заложенном еще “Синопсисом” 1674 года, в котором мы видим бенефис славено-российского “народа”. Каким значением наполнится на практике термин “народность”? Пока было не ясно. Не понимали этого слова точно ни граф, ни царь, которому тот адресовал свой доклад. Дебаты о народности и ее политическом смысле займут несколько десятилетий. Каковы пределы русской нации? Хватит ли подданному верности престолу и православию, чтобы к ней принадлежать, – или же “русскость” должна подразумевать и нечто другое: происхождение, этничность, язык, культуру? Нигде этот вопрос не стоял так остро, как на бывших восточных окраинах Речи Посполитой после польского восстания 1830–1831 годов.

Глава 6 Борьба за пограничье

Вначале июня 1831 года, в разгар восстания, Николай I предложил Австрии и Пруссии отодвинуть рубежи Царства Польского несколько на восток, но после взятия Варшавы передумал. В ответ на поставленный по-новому польский вопрос император издал в феврале 1832 года Органический статут, в котором изложил свои планы на будущее Царства Польского. Статут лишал его многих прав, данных Александром I: ликвидировались сейм, отдельная армия и особая коронация. Фельдмаршал граф Иван Паскевич был награжден титулом светлейшего князя Варшавского и назначен наместником Царства Польского. Его задачей было интегрировать Польшу в Российскую империю.

Решение связать Царство Польское и империю значительным образом повлияло на имперскую политику немного восточнее – в губерниях, которые вскоре назовут Западным краем. Это были аннексированные при Екатерине II украинские, белорусские, литовские и латвийские земли, расположенные между Польшей и Центральной Россией. До Ноябрьского восстания Романовы не совсем понимали, что с ними делать. Не был исключением и Николай. Подобно отцу, императору Павлу, и старшему брату, Александру I, он не считал, что разделы Речи Посполитой были в интересах России. Но, как и они, он не чувствовал, что может позволить себе вернуть эти земли полякам. В 1827 году государь ответил великому князю Константину как раз на такое предложение: “Пока я существую, я никак не могу допустить, чтобы идеи о присоединении Литвы к Польше могли быть поощряемы”¹. Тем не менее Николай верил, что подобная твердость не мешала ему “быть столь же хорошим поляком, как и хорошим русским”². Очевидно, он имел в виду исполнение обязанностей императора российского и царя польского. В первые дни Ноябрьского восстания польский министр финансов острил, что “польский король Николай воюет с русским императором Николаем”³. С поражением Ноябрьского восстания не осталось никаких сомнений в том, кто из них победил. Надежда на возвращение Варшаве восточных воеводств Речи Посполитой растаяла.

Тогда же, в сентябре (когда еще не все повстанцы сложили оружие), император своим тайным – и даже устным – распоряжением учредил для надзора над этой буферной зоной особый орган. Именовался тот Комитетом о делах западных губерний или, короче, Западным комитетом. Созданный по устному секретному указанию императора, комитет должен был рассматривать “разные предположения по губерниям, от Польши возвращенным”⁴. Впервые после разделов в Санкт-Петербурге появилось ведомство, ответственное за работу именно с аннексированными территориями. Конечной целью была их интеграция в империю, которая должна была произойти быстрее, чем в случае с Царством Польским. В 1763 году Екатерина II русификацию (обрусение) сделала целью для Смоленщины и Войска Запорожского. Теперь ту же политику станут проводить и в Западном крае – перемены коснутся администрации, законодательства и общественного устройства, чтобы привести их к общему знаменателю с остальными имперскими территориями.