Потерянности случай

Шали, когда услышала новость, вся разрыдалась… сначала, конечно, зарядила мне пощёчину, да так что лицо сохранило след её «хрупкой женской» ладони, а потом уже разрыдалась.

– Шали… милая, послушай меня пожалуйста… – я стою перед ней на коленях, вроде как умоляю, гримасу состроил как можно более расстроенную, – я вернусь назад не пройдёт и месяца, просто погуляю немного за стеной, пойму, что до проклятых некромантов никак не добраться и вернусь, слышишь?

– Т-ты… умрёшь!!! – и рыдает, голову на меня не поднимает, в колени уткнулась и ноет… ужас и что мне с ней делать? У меня вообще-то нет времени на все эти нюни, мне дали день на сбор команды и подготовку, а завтра с утреца нас уже не должно быть в городе.

Встаю с колен, они затекли, всё же сидеть так совершенно неудобно… никогда больше на колени не встану, чувство неимоверно жалкое!

– Может и умру, – отвечаю, как можно спокойнее и на шаг отхожу, чтобы увернуться от второй пощёчины, всё же дважды на один и тот же подлый удар не куплюсь, – тогда найдёшь себе кого-нибудь другого и будешь жить припеваючи, словно мы и не были… ну… вместе.

Она даже встала. Вскочила со стула…

Бешеная!

Щёки горят, глаза красный, того и гляди бросится и загрызёт! Но это лучше, чем бесконечные нюни… лучше пусть злится.

– Подлый говнюк! Ты что, думаешь, что я буду тут дожидаться тебя? Да пошёл ты нафиг к своим грёбаным некромантам!!!

Обидно. Хреновое прощание получается. Но пусть будет так… зато я буду знать, что она не будет по мне горевать.

Выхожу из дома, быстро, больше ничего не говоря, так ничего на её угрозу и не сказав… пусть последнее слово будет за ней.

И всё же, Шали… я буду скучать.

***

Теперь отряд. Мне не нужно слишком много людей, но нужны те, кто точно не предаст и будет верить в «святую миссию».

И я сумел найти лучший вариант – ополченцы Карима. Этот странный лысый мужик с радостью предоставил мне лучших вояк из всех, что были у него в наличии, пообещал удачи и посоветовал помимо воинов найти ещё и лекаря, чтобы не помереть за стеной от какой-нибудь крошечной царапины.

Я велел парням подождать у центральных ворот, что запечатали целую вечность назад, а сам отправился к целителю Дигме – единственному целителю, к которому я мог обратиться за помощью, и кто никак не был связан с гильдией магов, предпочитая всё свободное время и силы тратить на спасение человеческих жизней.

Целителя Дигмы в лавке не оказалось, но оказался Джон Финсвальт. Он сидел на полу, во рту держал трубку и беспощадно дымил, выпуская из рта огромные серые облака.

– Привет, Энди, – голос его был тих и мрачен.

– Привет, Джон.

– Зачем припёрся?

– Мне нужен лекарь в отряд, хотел обратиться к целителю Дигме.

– А-а… святая миссия, наслышан. Но тут у тебя проблемы.

– Какие?

Я не на шутку напрягся. Слишком тяжела атмосфера в комнате.

– Целитель Дигма умер, отключился сегодня утром от истощения и больше не проснулся.

Я молчу, пребывая в шоке, и совершенно не понимая, что нужно говорить в такой ситуации.

Тишина в комнате сгущается, становясь невыносимой.

– А тебе значит нужен целитель… хм… а я сгожусь? – спросил вдруг Джон, разрывая тишину.

– Д-да… более чем.

Что он удумал?

– Тогда идём.

Мы вышли из лавки, направились к запечатанным воротам города, где ожидал остальной отряд.

Джон Финсвальт не стал закрывать лавку, ни разу не обернулся посмотреть, не задал мне ни единого вопроса; он шёл молча, спокойный и уверенный…

Или нет?

Ведь он бежит. Подальше от лавки целителя Дигмы.

Подальше от дома, да Джон?

У тебя под глазами залегли чёрные мешки, ты смотришь на мир с такой усталостью и ненавистью, что мне тяжело идти рядом… но я промолчу, я не буду задавать вопросов, ведь ты мне нужен Джон, мне нужно то шаткое равновесие, которое установилось внутри тебя.

***

Мы покинули город вечером, ещё до заката, когда между волнами мертвецов образовалось затишье. Много людей пришли проводить нас, пришла родня ополченцев и кучу городских зевак… пришла и Шали-Лилим, пусть на глаза мне и не показывается, но я точно знаю, что она здесь… в толпе, прячется…

Нас спустили со стены на верёвках. Никто не стал ради нас распечатывать древние ворота.

Пока я болтался между небом и далёкой землёй, на тощей верёвочке, я здорово испугался, боясь, что верёвку перережут… но этого не произошло, видимо маги опасались так рисковать, да и незачем, ведь я и так спокойно сдохну за стеной, а мертвецы обглодают мои косточки.

***

Мы спустились и вдруг замерли, люди прощались с домом, а я пялился на стену, не в силах оторвать взгляд… я ещё никогда не видел эту сторону… гладкая, покрытая кровью, грязью, с бесконечными останками мертвецов у основания.

Я отвёл взгляд от стены, и пошёл вперёд, впереди у меня долгая дорога, и я очень надеюсь, что она окажется не последней.

Ополченцы, помедлив, двинулись следом, так же надеясь, что смогут вернуться назад, они ещё не знают про тщетность этой затеи, не знают, что «святая миссия» нужна лишь для избавления города от меня.

Они идут за мной, надеясь уничтожить корень зла и вернуться домой героями.

12