Потерянные

– О, – Джу закатывает глаза. – Я расскажу ему сама, ладно? Для начала испеку что-нибудь с его любимыми сливками. И вообще, Том ведь одобрил. А значит, он будет на моей стороне.

При упоминании Тома я вздыхаю. Айзек только со мной поделился со своими подозрениями, так что говорить сейчас об этом я пока не буду. Просто я надеюсь, что Айзек ошибается.

– Ладно. Но тебе придется все равно постараться, чтобы умаслить Айзека.

Джу ударяет кулаком в мой кулак и, расплатившись, мы бежим к нашим байкам.

* * *

Теперь заходя в свою квартиру, я снова испытываю потрясающие чувства. Я снова люблю этот диван, эту стену и палас. Я не катаюсь в седьмом поту по своей кровати, лаская себя и представляя руки Макса. Одним поцелуем и несколькими словами он снял с моей души огромный груз тоски. Ни разу не испытывая эти чувства, я просто схожу сейчас с ума, не зная куда себя девать и куда выплеснуть энергию, которая копится и копится в ожидании.

Поэтому я приезжаю в Бака-рю почти на час раньше. Бака сидит за своим столом над какими-то бумагами. Я знаю, что это за бумаги, но боюсь ему сказать об этом. Не могу сказать, что я боюсь Баку, но перед ним я всегда теряю свою уверенность. Перед его силой духа мне всегда хочется склонить колени. Я никогда и ни кем так не восхищалась, как этим человеком.

– Бака. – Я тихо стучу в дверь его небольшой комнаты и просовываю голову в приоткрытую дверь.

– Лив, ты рано, – спокойно говорит он.

Он оглядывает меня с ног до головы и одобрительно кивает. Я стою перед ним в полной боевой готовности.

– Хочешь показать мне, как сильно желаешь меч? – улыбается он. В глазах Баки я замечаю никогда не замечаемой мною, грусть и тоску. Мне так хочется, чтобы он сказал, что все в порядке. Что мы не потеряем наш зал.

Я киваю головой и иду обратно в зал. Бака появляется следом с двумя бамбуковыми мечами – синай в руках. На нем уже те же доспехи, что и на мне. Мы редко одеваем «богу» здесь. Но иногда, когда у меня особое настроение, и я готова полностью отключиться от внешнего мира и пойти по духовному пути, я одеваю их, и Бака без слов меня понимает.

Он бросает мне деревянный меч. Мы надеваем наши шлемы – мэн и принимаем стойку.

– Давай без разминки, – предлагает мой сенсей. – Представь: твои босые ноги сейчас не касаются этого холодного пола. Сейчас они твердо стоят на мягкой теплой траве, согретой ярким солнцем. Тень сакуры падает на твою спину, и ты чувствуешь ее приятный аромат. Легкий ветер колышет твои волосы. Ты слышишь далекие крики цапли, и твой слух заменяет зрение.

От тихого и слегка хриплого голоса Баки я действительно переношусь в Японию. Вижу природу, которую видела только по телевизору и на картинках, чувствую запах и тепло под босыми ногами.

Я чувствую все.

– Дух, меч и тело – все едино. – Наши голоса звучат как один.

После поклона, Бака нападает первым.

Я все там же: в гармонии с природой и настоящей катаной в руках. Но я уже боец. Я смело отбиваю удары и нападаю сама. Наши крики эхом разносятся по залу. Я чувствую себя такой сильной и смелой.

В какой-то момент, сделав очередной выпад, Бака теряет равновесие. Он не падает и не теряет оружия, но он начинает пошатываться. Я отчетливо слышу его неровное дыхание, поэтому моментально возвращаюсь в реальность. Бросив на пол синай, я делаю шаг к нему.

– Продолжай, – строго говорит он, все так же тяжело дыша.

– Нет.

Я снимаю с себя шлем и делаю то же самое с Бакой. Его волосы мокрые от пота, дыхание сбивчивое. С ним ничего подобного никогда не случалось. Впервые я замечаю, насколько Бака стар. Морщины бороздят его волевое лицо. В глазах все та же сила, но видно, что он устал.

– Что такое, учитель?

Мы присаживаемся на деревянную лавку, и я сжимаю его руку.

– То, что моя девочка скоро превзойдет своего сенсея, – слабо улыбается он.

Я недоверчиво смотрю на него и качаю головой. Ведь знаю, что это невозможно. Мне никогда не достичь такого искусства, такой силы, которая таится в его старых руках.

– Сколько тебе лет, Бака?

Он внимательно вглядывается мое лицо и хмурит седые брови.

– Возраст не имеет значение для самурая, Лив. В возрасте наша мудрость. Вся сила в духе.

Каждое слово для меня словно песня.

– Но тебе явно нехорошо. Наша телесная оболочка тоже должна быть сильна, чтобы крепче держать рукоять.

Он улыбается с закрытыми глазами и начинает гладить мои волосы. Сегодня он другой. Мне хочется спросить все ли хорошо. Мне хочется, чтобы он поделился со мной тем, что его волнует.

Пока мы так сидим, зал постепенно заполняется голосами. Время пришло. Парни собираются на сегодняшнее занятие, и мне придется снять с себя богу и надеть привычное одеяние.

– Я скажу тебе это в последний раз, Лив, – говорит Бака, беря мое лицо в свои руки. – Ты – лучшая здесь. Ты лучшая в том, что делаешь. Я горжусь тобой. И ты достигнешь таких высот, а твой дух постигнет такую силу, которая возвысит тебя. Будь той, кем ты являешься. Смотри только вперед.

Он целует меня в лоб и уходит к другим ученикам. Я все еще не в силах пошевелиться. Такое ощущение, что Бака со мной попрощался.

* * *